– Давно я не убивал собственными руками. Кто знал, что убитым будешь ты, – прошипел он. Черты лица демона заострились, а ноздри раздулись, жадно втягивая воздух. Он на миг прикрыл глаза, почмокал губами и с наслаждением посмотрел на черную липкую полосу, которую оставлял абсор. – Ну же… Иди ко мне.
– Малит! Не геройствуй! – крикнула ему Оливия, пытаясь прицелиться в чудовище. – Хотя бы не вертись, как курвин сын. Я тебя же зацеплю.
– Оставьте его мне, – буркнул демон, увернувшись от очередного удара. Он мелодично рассмеялся, и пока абсор ошалело вертел плоской головой, нанес ему три точных удара по спине. Острая сталь впилась в гниющую плоть и окрасила стены черной жижей.
– Во имя полоумных мушкетеров. Да он натуральный мясник, – проворчала Регина, тщетно пытаясь поймать тварь в оптический прицел.
Малит действовал холодно и расчетливо. А еще невероятно быстро. Стоило твари повернуться, как он тут же оказывался у нее за спиной, замедлялся на секунду, выбирая, куда ударить, а затем наносил серию точных и болезненных ударов. Но абсор все-таки достал его пару раз, и белая рубашка демона, распоротая острыми когтями, покрылась черными пятнами демонической крови.
Когда Оливия уже была готова спустить курок и прикончить абсора, Малит сам завершил битву. Он, смеясь, ушел от вялой параболы, которую описала подрезанная лапа твари, и, выдохнув, опустил клинок на шею, одним ударом отрубив голову.
От раздавшегося шипения взвыл даже одержимый, который бешеными глазами смотрел за тем, как Малит методично разрубает абсора на агонизирующие куски.
– Теперь ему понадобится сотня лет, чтобы восстановиться, – как ни в чем ни бывало произнес демон, вытирая лезвие о левый рукав пиджака.
– Если из этого гуляша вообще хоть что-нибудь восстановится, – буркнула Оливия и, улыбнувшись, добавила: – Может, «Красному дракону» продадим? Они вмиг состряпают какое-нибудь нехитрое блюдо для собратьев. А вообще, ты молодец, черноглазый. Только чего тянул так долго? Отрубил бы ему голову, и всех делов.
– Абсора надо ослабить. Если бы я мог принять истинный лик, то за пару секунд разорвал бы его мерзкую тушу, – хмыкнул демон. – Поэтому пришлось действовать вашим методом.
– О, кто-то почитал « Познание»? – усмехнулась Регина, перезаряжая винтовку. – Похвально, похвально.
– Благодарю, – улыбнулся Малит, а потом злобно нахмурился и подошел к одержимому. – Сколько еще тварей за дверями?
– Только абсор был. И все. Клянусь, – захрипел тот, когда демон вцепился ему в горло железной хваткой и сунул под нос палаш, все еще воняющий абсором.
– Что ждет наверху? – не сдавался Малит. – Говори!
– Мне… запрещено, – просипел одержимый. – Барри запретил.
– Предусмотрительно, – хмыкнул демон, отпуская мальчика. – Типичное «Сокрытие». Хоть разруби его на миллион кусков, он все равно не скажет.
– И плевать, – ответила Оливия. – Но на будущее учти. Когда тебе говорят свалить с линии огня, то последуй совету. Мы потеряли десять минут на битву с этой тварью. У меня нет желания возиться с тобой, если кто-нибудь из них оторвет тебе голову.
– Справедливое замечание. Прошу меня простить, – галантно поклонился Малит. – Я увлекся.
– Ладно. Забей. Регина, ты готова? Если кто выпрыгнет, сразу выпускай всю обойму. Потом разберемся, бродяга это был или проклятый, – кивнула монахиня и, пнув одержимого, показала ему язык. – Дуй вперед, первопроходец. И без фокусов, а то Гектор в тебе сделает дыру размером с жопу твоего босса.
Когда коридор был пройден без происшествий, Оливия тяжело вздохнула и, утерев пот со лба, закурила сигарету. Затем, пнув одержимого, по традиции, велела ему подниматься вверх по лестнице. Но стоило ребенку достигнуть площадки между этажами, как сверху на него рухнула еще одна тварь. Куда больше абсора.
Но сестры были готовы. Стоило чудовищу сделать шаг по направлению к ним, как тишину заброшенного здания разорвали выстрелы. Методично стрекотала винтовка Регины, а дробовик Оливии словно выводил басовую партию. Монахини прекратили стрелять, когда от монстра осталась дымящаяся куча перемолотого мяса.