– Напугался? – ехидно спросила Оливия, ткнув одержимого в живот дулом дробовика. – Суши трусы и дуй дальше. Впрочем, можешь нам рассказать, какие еще ловушки смастерил твой хозяин.
– Я… не могу… – прохрипел одержимый, заставив монахиню покачать головой.
– Ну, тогда вперед. Регина, ты перезарядилась?
– Да. Осталось два магазина. А ты?
– На десяток абсоров хватит, – хмыкнула Оливия, пополняя боезапас из сумки, которую по-прежнему нес Малит. – Может, для разнообразия, на нас что-нибудь невиданное спустят?
– Лучше уж абсоры, – тихо буркнул Малит, обходя расстрелянного монстра. – Даже франжер не так страшен, как мои собратья. Забавно…
– Что именно?
– Обычно он разрывает, а тут вы его… разорвали, – усмехнулся демон.
– Ага. С нами дружить хреново. Аппетит портится на раз, – кивнула Оливия, поднимаясь следом за одержимым, который принялся тихонько поскуливать. – Пиздуй, мученик! Нечего, блядь, было выползать из своего Ада.
– Меня обманули… – попытался было объясниться одержимый, но монахиня на его слезы не купилась и, наставив дробовик, многозначительно замолчала. – Ладно. Иду.
– Иди, иди, – зловеще улыбнулась Оливия, а потом растеряно остановилась, когда увидела в проеме, ведущем в коридор, мужскую фигуру. – Быть… не может. Отец Брутус…
Стоящий в проеме мужчина был невероятно могучим. Высокого роста, облаченный в черный костюм с традиционной для католиков колораткой, он внушал благоговейное уважение одним лишь своим видом. Суровое лицо, словно вырезанное грубым резцом из камня. Тонкие неулыбчивые губы. Мясистый нос, колючие брови и жесткий взгляд.
Он слабо улыбнулся и раскрыл руки для объятий, когда Оливия, забыв обо всем, бросилась к нему. Она не слышала тонкого крика Регины и злобного рычания Малита, который несся к ней, перепрыгивая ступени. Оливия смахнула с щеки слезу и глупо улыбнулась, вновь превратившись в мягкую девочку из прошлого. Задолго до проклятых и битв с ними.
*****
– Нет, Оливия, – грозно произнес Брутус, когда маленькая пухлая девочка неловко передернула затвор тяжелой штурмовой винтовки и кое-как пристроила оружие в руках. – Один выстрел, и мне тебя со стены придется соскребывать.
– Прости, отец, – надула та губы и взяла оружие поудобнее. – Так?
– Нет, – он подошел ближе и, поправив оружие, отошел в сторону. – Вот так. Упор приклада в плечо. Крепко держи цевье. Глаза на цель. Целься. Проклятые ждать не будут, пока ты свои дела поделаешь. Стреляй!
– Ой, – винтовка вылетела из рук Оливии и с металлическим грохотом упала на каменный пол. Девочка прищурилась и посмотрела на цель, после чего радостно хихикнула и захлопала в ладоши. – Получилось, отец Брутус!
– Нет, – мрачно буркнул мужчина, изучая потрепанную мишень, на которой корявыми буквами было написано «Проклятый». – Чтобы обездвижить абсора, этого мало. Что надо сделать?
– Перебить конечности? – тихо спросила Оливия.
– Верно. А еще?
– Попасть ровно между глаз.
– Правильно, девочка. Твой выстрел лишь разозлил абсора. Помнишь, что я сделал, когда нашел вас? – спросил он. Оливия вздрогнула, вспомнив жуткую тварь, занесшую тяжелую лапу над ней и Региной.
– Ты отрубил ему лапы, а потом выстрелил в голову, – ответила она. – Это было кроваво.
– Знаю. Иной раз, чтобы достичь цели, приходится испачкаться в крови, – кивнул Брутус. – В чужой крови, Оливия, а не в собственной. Проклятым насрать на то, кто перед ними. Они без зазрения совести жрут как взрослых, так и детей. Рассказать тебе, что бывает, если человека укусит абсор?
– Я знаю, – нахмурилась Оливия, подбирая винтовку с пола. – Его яд парализует человека, наполняет голову болезненными галлюцинациями и лишает веры.
– Им нравится, когда мясо имеет привкус страха. Деликатес. Так. На позицию.
Девочка вздохнула и, уперев приклад в плечо, прицелилась.
– Упор. Цель. Стреляй!
На этот раз пять пуль, выпущенных в одинаковый интервал, разнесли мишень в клочья. Отец Брутус не улыбнулся. Он никогда не улыбался. Лишь кивнул и потрепал девочку по голове, после чего взял со стола дробовик и протянул его Оливии.
– Возьми это. Прицелься. И крепко держи оружие. Отдача у него сильная, – предупредил он и прищурил глаза, когда Оливия молча нажала на курок и с восторгом уставилась на дробовик, который с одного выстрела разнес картонную фигуру. – Хорошо, девочка. Но дробь ушла в сторону. Видишь? Ты вырвала кусок не в центре, а слева.