– Как ты смеешь прикасаться ко мне?! – взвыла монахиня, когда демон вырвал дробовик из её рук и, сжав зубы, увернулся от тонкого клинка, непонятно откуда взявшегося. Уклонился он только от первого удара. Клинок впился ему в грудь и зашипел, когда на серебряное лезвие попала демоническая кровь. – Сраный лжец! Убийца! Ты убил их!
– Да. И мой грех не искупить, – прохрипел Малит, позволяя монахине раз за разом вбивать в свое тело клинок. Серебро шипело, в воздухе завоняло серой и паленым мясом, а Оливия буквально осатанела. Демон вскрикнул, когда несколько пуль, выпущенных Региной, разнесли в клочья левую руку, которой он прикрывался от ударов, а затем, напрягшись, схватил руку Регины и притянул монахиню к себе. – Прежде, чем убить меня, посмотрите… Посмотрите, что скрыл от вас Бариэль…
Монахини замерли, вновь ощутив, как в сознание проникают образы. Болезненные образы прошлого.
*****
Малит быстро шел к выходу, злясь на самого себя. Как он мог так опростоволоситься? Как он мог поверить Шемед и остальным? Они же проклятые, сбежавшие из Ада. Ложь течет в их венах. Демон зарычал и, остановившись, врезал кулаком по стене, а потом удивленно посмотрел на кирпичи, свалившиеся под ноги. Он нахмурился и, переступив их, вошел в маленькую тайную келью, которая пряталась за фальшивой стеной.
Малит понюхал воздух и скривился, когда почуял страх. Детский страх. Он пах сильнее всего, и кровь от него буквально закипала. Демон мотнул головой и медленно прошел к грубой кровати, на которой, укрывшись плотным шерстяным одеялом, сидели две девочки. Одна была пухленькой и голубоглазой, а вторая худой и смотрела на демона черными глазами.
– Что я наделал? – тихо буркнул Малит и, слабо улыбнувшись детям, поднял руки. – Не бойтесь. Я вас не трону.
Дети сильнее прижались друг к другу и задрожали. До них доносились крики раненых, которых добивали стигийцы, и отвратительный смех Фамеса, дорвавшегося до любимого им мяса. Малит скрежетнул зубами и взмахнул рукой, убирая все звуки и скрывая комнату от любопытных глаз. Он осторожно присел на корточки и внимательно посмотрел на девочек. А затем вздрогнул, когда за спиной раздалось еле слышное шипение.
Обернувшись, Малит увидел взрослого абсора, который застыл за его спиной и, припав к земле, приготовился к прыжку. Демон покачал головой и оскалил зубы, но абсор жадно втягивал носом детский страх и постепенно терял контроль.
– Прочь! – прошипел Малит, заслоняя девочек своей спиной. – Пшел вон!
– Мяшшооо… Шладкое мяшшо, – зарычал абсор. Его клыки блестели во мраке комнаты, а мускулы перекатывались под землистой кожей.
– Назад, падаль! – прочеканил демон, принимая истинный лик. Абсор на мгновение замер, а потом мотнул головой и кинулся на него. И тут же рухнул на землю с дырой в голове. Малит потрясенно выдохнул и, надев маску, посмотрел в темный угол, из которого вышел рослый мужчина, держащий в руках внушительный дробовик. Суровое лицо мужчины скривилось, когда он увидел двух девочек на кровати, но затем эмоции вновь скрылись под маской равнодушия.
– Ты редитум? – спросил он жестким тоном, держа Малита на прицеле. – Я видел, что ты пытался защитить их.
– Да, – кивнул Малит, не сводя внимательного взгляда с мужчины. – Вы из ордена?
– Нет. Я гость. Спал в келье, когда началось это, – покачал головой мужчина. – Отец Брутус.
– Малит Кандентис, – представился демон.
– Выжившие есть?
– Боюсь, что только они, – Малит кивнул в сторону девчушек и, заметив, что они завороженно смотрят на агонизирующую тушу абсора, щелкнул пальцами. Глаза детей тут же закрылись, а на губах появились слабые улыбки. – Я наложил на них «Воды забвения». Спадут через час. Они ничего не вспомнят, кроме того, как вы депортировали абсора. Вы сможете увести их отсюда?
– Без сомнений, редитум. Ты точно уверен, что мы не сможем справиться с ублюдками?
– Уверен. Помимо абсоров там несколько проклятых и три эреба. Для двоих задача невыполнимая, – кивнул демон. – Уведите детей, отец Брутус, а я прослежу за ними.
– Хорошо. Верни детям часть сознания. Я не хочу занимать руки, – велел мужчина, кивнув в сторону кровати. Малит щелкнул пальцами и задумчиво посмотрел на девочек, которые молча поднялись с кровати и подошли к отцу Брутусу. – Мы уйдем, редитум.