— Ну, просто ведь, — снисходительно сообщила Ибуки. — Он мотался по кораблю, как угорелый. А виртуал дает простоту в общении с системами. Ну и в полном… ик! …функционале компьютеры быстрее щелкали коды.
Логично, решила я и больше не стала портить себе этим настроение.
Все было совсем здорово: удостоверилась, что не больна, два часа провела в душе, отмываясь от мутировавших ученых, пота и всего-всего ужаса. И посидела в компании всяких чокнутых граждан, а вот теперь допивала с милой докторшей. Допивала, не чувствуя в мозгах ни капельки спирта.
«Спать хочу. А, нет. Стоп, я хотела еще кое-что у Майи уточнить».
— Ладно, — зевнула я, вставая. — Пойду к себе, пожалуй.
Ибуки накрутила челку себе на палец и мечтательно улыбнулась:
— Эх, ладно. Давай.
— Даю, — сказала я через плечо. — А вообще — спасибо тебе за Аянами. Если бы ты ее не подлатала, я бы сейчас ммм… Ну, была бы несколько не в себе.
Ибуки хохотнула:
— Ну, я свой рацион отрабатываю честно. И как она тебе, кстати?
— Милая девчонка. Только… Странно все как-то.
— Ну-ка, ну-ка, — оживилась Майя. — Садись и рассказывай, какую из прорвы странностей Аянами ты обнаружила?
Я изобразила сосредоточенное лицо и якобы даже погрузилась в себя. Майя под шумок подвинула мне свеженаполненный стакан.
— Как тебе сказать, интуиция, наверное, — начала я, старательно перемешивая в голосе наглость и неуверенность. — Мне кажется, что Рей дерется словно бы вполсилы. Ну, как будто бережется. Нет, в смысле, дай нам космос всем так беречься, конечно…
— Она больна, — оборвала меня Ибуки. — А ты просто умница, если это учуяла. У нее системное повреждение… Ик! Энергетических контуров.
— А… Ну это все объясняет, — сказала я как можно язвительнее.
— Окей, скажем проще. У нее повреждены крылья.
«Проще? Пооскорбляй меня тут еще, запойная».
— Крылья? Поподробнее.
— У Аянами в боевом режиме формируются крылья — особые плоскости для обмена энергией со средой. На пике мощности их видно даже невооруженным взглядом…
О да. Их видно.
— … Не говори Синдзи, — вдруг попросила Рей.
— Что?
— Иди к реактору. Я уничтожу все снаружи.
— Но…
— Ты много разговариваешь.
Рей изменилась. Никому уже давно не нужный десантный скафандр вспыхнул голубым пламенем и сгорел, распадаясь догорающими угольями, а под ним закрутилась буря ее родного черного комбинезона. А потом…
Потолок треснул прямо над ней, и Аянами взмыла в пролом, словно кто-то дернул ее за невидимую нить. Весь комплекс пошел дрожью, замерцали помехи на экранах, а я снова выстрелила вдоль коридора — вслепую, просто чтобы что-то сделать, чтобы привести себя в чувства.
«Бывает. И не такое бывает».
Я бегом бросилась к коридору, прокручивая в голове сотни будущих вопросов к красноглазой загадке, и зацепилась взглядом за монитор. На панорамной камере под ночное небо взмыла крохотная фигурка, расправляющая огромные золотисто-оранжевые крылья. Чудовища в ближнем радиусе сразу сгорели, и прежде чем экран зашелся «снегом» пропавшего сигнала, я увидела, как из рук фигурки вырастают пылающие бичи.
— Да ты на ходу спишь, — пьяно хихикнула Майя. — Иди, иди. Завтра дорасскажу.
— Ага, завтра, — тупо согласилась я.
— Короче, наша Аянами — инвалид. Она умрет, если попытается распустить свои крылья. Хотя… — Ибуки уперла палец в край стакана и покачала его, удерживая в опасном равновесии. — Да ну, бред.
— Что — бред? — раздраженно спросила я, изображая сонливость.
— Бред — это бред, — зевнула Майя. — Приятных снов, Аска.
— И тебе не сдохнуть.
Ибуки расхохоталась, а я ушла в затемненный коридор — к своим сомнениям — и была при этом уверена только в одном: «Рей права. Синдзи точно расстроится. Рано или поздно».
Глава 18
— Надо поговорить, — сказал Нагиса, наклонившись чуть ли не к самому моему уху.
— Да, конечно, — буркнула я в ответ и снова повернулась к дилеру:
— Мои извинения, срочный вызов с корабля.
Посредник вежливо улыбается, скотина, не говорит лишнего. Я бы и сама не прочь потолковать с Каору, раз уж он под боком. За дверями заказного кабинета было людно. Элитный деловой район на орбитальной станции всегда такой: за дверями могут ворочать сделками на миллионы, а под дверью порошками и контрафактным ликером торгуют. «Чейдиналь» исключением, конечно же, не являлся. Да и с чего бы ему, крупнейшей станции в человеческо-сцинтианском пограничье, быть исключением?