Отбросив мысли о купании, она выскочила из воды и быстро оделась, то и дело оглядывая берег и ближайшие деревья. Никого не увидела, но ощущение её не покидало.
Попыталась как-то себя занять, пока парни оглашали окрестности стуком топоров, этот звук уже внушал уверенность в том, что она не одна и что друзья рядом.
Ветер перестал накатывать редкими волнами, начав с какого-то момента гнуть костёр к лесу постоянно. Неся далеко не тёплые массы воздуха, он постепенно усиливался. Марина, занявшаяся в тот момент какой-никакой уборкой лагеря, продрогла. Кофта ненадолго спасла её, и она решила сходить к друзьям под предлогом подвоза провизии.
Сейчас, возвращаясь, она продолжала ощущать на себе чей-то взгляд, хотя совершенно никого и не видела.
Ветер сюда проникал куда меньше, чем на берегу, но всё же долетал.
Выйдя на тропу, где она шла уже напрямик к берегу, Марина остановилась. Сердце застучало куда чаще, чем до этого. Никаких объективных причин тому не было. Только стойкое ощущение, что позади неё кто-то стоит. Кто-то огромный вперился взглядом на неё сверху вниз.
Попытка сделать шаг вперёд показала, что это куда сложнее, чем того хочется. Ноги налились свинцом, а колени перестали сгибаться. Девушка задрожала всем телом. Её охватил ужас, словно захлестнула липкая холодная волна в её рост. Мурашки побежали из-под одежды к кончикам пальцев, а сердце приняло панический ритм.
Вдохнув полную грудь воздуха, Марина оглянулась, но, как и предполагала, никого не видела. Только тогда её отпустило, и она на ватных ногах упала на тропу. Сердце продолжало барабанить в висках и груди, ощутимо содрогая одежду.
Нет, ощущение слежки никуда не пропало. Пропало нарочитое чувство страха.
Марина поднялась и пошла в лагерь как можно быстрее. Придя туда, она обнаружила почти потухший огонь. Подложив оставшиеся дрова в кострище, Марина ещё раз огляделась, но, никого так и не увидев, ушла и закрылась в палатке. Ей сейчас казалось это единственным, что может обезопасить её от взгляда.
Дима нёс в руках ровно столько дров, сколько было возможно, чтобы видеть направление тропы. Кирилл, шедший позади, нёс примерно столько же и ориентировался больше по хвосту друга впереди, чем по каким-либо признакам дороги вокруг.
Когда они вышли на берег и скинули с себя первую партию дров, то мысль о том, что идти за следующей им совсем не хочется, кажется, была не менее тяжёлой, чем охапки дров. Переглянувшись, парни без слов поняли друг друга.
Прожужжала змейка палатки, оттуда появилась Марина.
- Ого! Пупок ни у кого не развязался?
Ни Кирилл, ни Дима не ответили, но по их лицам было видно, что сие вполне могло случиться.
- Там ещё много?
Шумно выдохнув, Кирилл ответил ей:
- Ещё раз пять по столько точно.
- Да больше... - Дополнил Дима.
- А на готовку и ночь этого хватит?
- Ну... впритык.
Марина поджала губы.
- Может на брезенте приволочь? - Предложил Дима.
Кирилл задумался.
- А кстати, мысль!
- Погода портится, кажется, ночью зарядит дождь. - Марина поёжилась, покосившись на запад, где по горизонту уже гуляли не очень-то приглядные тучи.
- Тогда ждать незачем. Снимаем брезент с палаток, идём втроём, берём ровно столько, сколько допрём, и сюда. Наводим крыши, так, чтоб не снесло, и срочно кухарим. Как план?
- Хороший у вас план, товарищ Черненко. - Проговорил Дима и направился в сторону палаток. Друзья последовали за ним.
Всё получилось сделать именно так, как предложил Кирилл. Когда они вернулись в лагерь, то продышавшись буквально минут десять, все приступили к делам. Кирилл и Дима наводили обратно снятые брезенты, Марина приводила кучу дров в состояние поленницы.
Затем все начали что-то делать, для того, чтобы в конечном итоге получился плов. Втроём, под командованием Кирилла, это вышло на диво споро. Диме до сих пор не нравилось, что именно Кирилл указывает, что и кому делать, но на кухне он соображает лучше, поэтому принял это как необходимое зло по отношению к себе.
Ветер усиливался. Солнце уже полчаса как было поглощено чёрной тучей, которая медленно, но неуклонно двигалась с запада на юг. Не видно было, есть ли у неё край, и есть ли вероятность, что она пройдёт по касательной. Ветер принёс влагу, округа заметно помрачнела.
Кирилл то и дело заглядывал под крышку на предмет готовности, а затем переводил взгляд на небо. Вдалеке видны были косы дождей, протянувшиеся к земле. Тучи меняли форму столь быстро, что становилось понятно - грядёт настоящая буря. После первого раската грома, что долетел до них лишь отзвуком, стало ясно, что вечер перестаёт быть томным.