В книгах, где упоминались лешие и прочая лесная пакость, такое называлось кружалом. Надо полагать, именно в него он и попал после встречи с деревянным пауком-чудовищем.
Кирилл старался не думать о том, где он, а вот тому, как он сюда попал старался уделить внимание. Несмотря на голод, холод и недостаток воды, он пытался рассуждать логически.
Он вошёл в лес, ударил палкой в корневище дерева, вырванного бурей, перед ним взревел огромный деревянный паук, который до того момента прикидывался этими самыми корнями. Далее он бежал, бежал и бежал, пока не выбился из сил. Пока ноги не перестали двигаться. Ему казалось, что он двигался в сторону берега. В том месте было лишь два направления - к берегу и от него. То есть он либо попал бы на берег к друзьям, либо выбежал бы к полям, а за ними деревни и станция. Развилок нет, есть лишь одна тропа...
Так куда же он рванул в начале? В сторону берега - он уверен.
Сознание, конечно, может и подвести в критической ситуации. Есть масса примеров тому.
Логика всё же не работает...
Но он здесь, и выхода нет. Уже сутки он бродит по пятачку, который кажется теснее квартиры, но это невозможно... Невозможно!
"Матрас", сделанный изо мха, был чуть влажным, и мысль о нём, что это не самая удачная идея, посещала с завидной частотой. Не дело тут лежать, надо куда-то двигаться... вот только куда?..
Некуда...
Кирилл сильнее обнял себя и закрыл глаза в надежде проснуться в палатке и понять, что всё это сон...
Алексей, Макс, Толик
Макс и Толик ходили кругами в поисках чего угодно, только бы оно горело. Бумага, полиэтилен, фантики, обёртки - что угодно, только бы оно быстро загоралось. Алексей сидел на пне и наблюдал за ними. Он старался не упустить ни одного из них из внимания.
Прошло полчаса, но ничего нужного, или хотя бы отдалённо напоминающего нужное не нашлось. Что за напасть?
Алексей отстранённо смотрел на подручных. Те, виновато потупив взгляды в траву и мох, молчали.
- Ну, гляньте подальше, сходите. Сейчас стемнеет, и тогда вообще ничего не найдёте...
- Ладно. - Кивнул Макс и махнул рукой приятелю.
Толик и Макс прошли метров на сто дальше, чем были. Это лишило их надзора начальника, но без этого оно и легче как-то.
- Ты иди, я отолью. - Махнул Толик и отошёл чуть в сторону к дереву.
- Не отставай.
Макс пошёл вперёд размашистым шагом, как привык ходить по улицам большого города. Ему всегда нравилось, чтобы, видя его, уступали дорогу. Это ни с чем не сравнится.
Вот и сейчас он шёл так, словно ожидал, что деревья или кусты начнут перед ним расступаться. Почесав голову, он машинально хотел поправить очки, которых не было - остались в машине.
Бросая ленивые взгляды то влево, то вправо, он не терял надежды таки найти что-нибудь для розжига огня. Странно, что все, абсолютно все попытки поджечь сушняк не увенчались успехом. Это сильно раздражало. Больше всего, кажется, это бесило самого Алексея, но тот кремень и своих чувств никогда не выдаёт. Макс уважал это. Сам он всегда старался быть невозмутимым, бесстрастным и спокойным по возможности. Нельзя угадать, куда ударит спокойный человек.
Темнело. Толик всё не догонял. Хотя шорох его шагов Макс слышал. Они раздавались вроде близко, но приятеля пока видно не было.
- Э! Я тут. Не теряйся.
Толик не ответил. Хмыкнув, Макс продолжил поиски розжига. Пнул попавшую под ноги стеклянную бутылку, и его озарило - этикетка-то бумажная. Вприпрыжку добежав до неё, Макс, к огорчению своему, увидел, что этикетка сорвана и, кроме жалкого куска насмерть приклеенной бумаги, ничего нет.
- Жёваный крот... Толик, твою-то мать, ты там что, все кусты обоссать решил?
Кроме лаконичного эха никто Максу не ответил. Из-за накатывавшей темноты становилось сложно глядеть чуть дальше, чем хотелось бы. Макс, прищурившись, вглядывался в подлесок.
Толик бежал, как не бегал, наверное, никогда. Ему даже доставало ловкости перепрыгивать поваленные деревья и торчащие пни. Позади него, скрипя сочленениями, передвигалось некое огромное существо, к которому он имел неосторожность подойти слишком близко.
Свой любимый пистолет он выронил сразу же, как увидел "масштаб трагедии", что двинулся на него.
Он не считал себя человеком, который испугается сказок про лешего, но когда перед ним вздыбилось здоровенное чудо-юдо почти с него ростом, вдобавок с длинными паучьими лапами, и пошло, перемещая их весьма быстро и громко, он даже не думал сомневаться. И рванул.
Поначалу он даже забыл про то, что во время сильного испуга людям свойственно кричать благим матом, оглашая округу. Вспомнив же, он заверещал настолько неестественно, что больше походил на из рук вон плохого актёра, чем на бегущего от реального монстра человека.