Марина
Мужчина, что нашёл её, накормил и уложил спать в палатку, спал у её входа. Точнее, притворялся что спал. Человек только во сне дышит правильно, когда же он не спит, а притворяется, то дыхание нет-нет, а сбивается на привычное. Вот так и сейчас происходило. Лесник он или кто, дышал как спящий человек, но так как это довольно сложно имитировать постоянно, иногда сбивался на бодрствующее дыхание, чтобы вновь войти в ритм. Марина чётко слышала, что он очень старается выглядеть спящим.
Она осторожно вылезла из палатки, перешагнув мужчину.
На вид ему было явно за пятьдесят. Скорее даже за шестьдесят, но немного. Максимум, что приходило на ум - шестьдесят пять. Он стригся не часто, а окладистая когда-то борода сейчас не производит впечатления, что за ней ухаживают.
Одет был весьма и весьма качественно. Явно видна была государственная помощь - шмотки весьма дорогие, такие в магазинах вряд ли продаются. Либо продаются, но за большие деньги.
Марина в своё время успела немного поработать в туристическом магазине, и таких вещей там не было и рядом. Когда мужчина притворно поёрзал, то его одежда не издала ни единого шороха - это многое говорило о материале. От её глаза не ушли и другие моменты и тонкости. Верно, всё же лесник или что-то в этом роде. То есть, не врал вчера.
Но снаряжён уж больно надолго. Не на обход угодий вышел, на подольше.
Из оружия при нём был только нож, но то на виду. Что скрывалось в рюкзаке она не знала, и лезть туда настроя не имела. Она-то в курсе, что он не спит. Смысл притворяться?
Как его звали? Он вчера представлялся, но как-то не отложилось...
- Извините. - Она толкнула его раз, затем второй. Мужчина дёрнулся и "проснулся".
- А? О, ты проснулась уже. - Он сладко потянулся. - Как спалось?
- Да неплохо. Как вас зовут? Забыла...
- Семён Гаврилович я.
- У меня друзья куда-то пропали вчера... Или позавчера уже... Запуталась... - Она посчитала, что ночевала одну ночь без них в лагере, а вторую тут - значит верно, два дня. - Точно - позавчера.
- А сколько их с тобой было?
Марине показался этот вопрос немного преждевременным, но может, ему виднее.
- Двое. Парни. Я сначала подумала, что шутят - спрятались. А потом ночь прошла, а их нет и нет. Увидела вас, побежала вслед. Потом поняла, что дорога незнакомая, сердце зашлось, и тут вы меня и встретили.
Мужчина что-то продумывал в голове, а после кивнул.
- Найдём. Тут лес-то невелик.
От Марины не скрылось то, что глаза его как-то не слишком воодушевляюще бегали из стороны в сторону, хотя он и старался придать себе вид спокойный.
Он что-то знал - это было видно, но ей об этом говорить не собирался.
Кирилл и Дима
Косые лучи Солнца приникли к палатке и чуть подсветили её.
Кирилл выскочил из неё, едва вспомнив, в какой ситуации оказались они, потеряв Марину.
Дима сидел у костра, одетый в свитер и куртку, хотя температура была не столь и прохладная. Видимо сутки с голым торсом сказались. На удивление огонь горел, и рядом даже были дрова - ломаные ветки, более-менее толстые, но судя до чадившему дыму - сыроватые.
Какой-то огонёк среди них таки мелькал - это уже хорошо. Увидев Кирилла, Дима деревянными движениями повесил котелок на крючок над огнём. Из котелка торчали травы, ветки - "чай", стало быть.
Дима не выглядел хорошо, даже издалека. Он был вымотан, бледен, и тот факт, что он проснулся раньше и даже озаботился костром, делал его почти героем сего положения. Кирилл уснул сразу же, как только пригрелся в спальнике. Даже отсутствие Марины рядом никак не отразилось.
- Так сказать, доброе утро...
- Вроде того. - Кивнул Дима.
Умывшись в озерной воде, Кирилл не мог сказать, что "заново родился", выспался или хотя бы отдохнул. Хотелось сесть, а лучше лечь. Его немного тошнило, в животе творилось что-то неприятное, в горле першило, а глаза то и дело теряли способность фокусироваться, словно запотевая.
Сидевший у дымящегося костерка Дима ощущал себя и того хуже. Ноги даже не болели, они были настолько ватными, что несколько попыток подняться не увенчались успехом. Плюс ко всему он набил несколько кровавых мозолей и сейчас, сидя босиком, помыслить не мог о том, что будет, надень он опять берцы.
Кирилл казался живчиком, хотя было видно, что он устал не меньше. Но его измотало иное - не безостановочная ходьба вперемешку с бегом и страхом. Его измучили ожидание и неизвестность. Он устал эмоционально.
Чай закипел, Дима с усилием снял котелок с огня.
Кирилл подошёл с кружками, наполнил обе, вторую протянул Диме.
- Ты как?
- Ходить не смогу активно...
Кирилл это и так видел, глядя на ступни друга.