— Личное время приплюсуем ко сну, — заявил Крутихин, — я уже на излете.
— А где вход в этот бункер? — бросил в воздух вопрос Иноземцев.
— Завтра прибудут спецы с Мурманска, у них должны быть карты, они найдут, — высказал свое мнение Булавин, — все, работаем, мужики!
Глава IV
На следующее утро на остров опустился легкий туман. Видимость не больше ста метров.
— Могут и не прилететь, — задумчиво заметил Иноземцев.
— Прилетят, — убежденно заявил Булавин, — это ведь полярные летчики, да и расстояние всего-то сто семьдесят километров.
Время подходило к обеду, но признаков того, что к ним летит подкрепление, не было никаких. Булавин и пограничники периодически всматривались в небо, но там кричали только чайки. Наконец, во втором часу дня Иноземцев, сидевший у рации, торжествующе крикнул:
— Летят! — Булавин и Крутихин подбежали к радисту. — Пилот вышел на связь. Время подлета ориентировочно полчаса. Тише! — Иноземцев поднял руку, видимо слушая радиста с вертолета, затем снял наушники, посмотрел на товарищей. — Они просят обозначить место посадки вертолета. Чтобы ровное и без препятствий.
— Вон, на холме обозначим, — Булавин показал рукой на самое высокое место острова, где была сравнительно ровная площадка, — там и льда почти нет.
— И как мы обозначим? — задал вопрос Крутихин.
— Как партизаны в белорусском лесу. Делаем треугольник из трех костров.
— Дрова нужны…
— Дров полно. Вон разберем старые доски от сараев. Полканистры бензина хватит.
Костры запылали как раз перед прилетом геликоптера. Сначала они услышали характерный хлопающий шум винтов, затем из тумана вынырнул военный вертолет. Он был темно-зеленый и походил на хищную птицу. Вертолет завис над обозначенной площадкой, стал медленно опускаться на землю. Приземлился, но лопасти винта еще долго вращались, обдавая воздухом стоявших неподалеку полярников. Когда винт остановился, наступила непривычная тишина. Булавин и его подчиненные напряженно смотрели на все еще закрытый люк вертолета. Дверь вертолета открылась, из проема двери на землю спустили трап.
Первым из вертолета спустился высокий мужчина, в зеленом камуфляже без знаков различия. Для полярника он выглядел необычно: франтоватое зеленое кепи с опущенными наушниками, дымчатые очки в тонкой оправе, на руках черные перчатки. Он остановился, медленно покрутил головой, обозревая местность. Затем остановил взгляд на военных полярниках, стоявших перед ним. Смотрел на них несколько секунд, в это время на его очках отражались блики догоравшего костра.
После него сзади на землю, игнорируя трап, спрыгнул второй пассажир, тоже в зеленом камуфляже, но в черной шапочке. Остановился рядом с первым мужчиной.
— Гля, да это баба! — удивленно воскликнул капитан Крутихин.
Булавин тоже удивленно посмотрел на второго пассажира. Молодая женщина лет тридцати пяти, лицо овальное, довольно милое, но строгое, фигура даже в мешковатом армейском комбинезоне выглядела стройной, из-под шапочки выбивались короткие светлые волосы.
Булавин пошел знакомиться с прибывшими гостями, составляющими подкрепление.
— Здравия желаю, майор Булавин Ульрих Романович, старший группы, — подал руку мужчине, оголив ладонь.
— Здравствуйте, майор, — сухо ответил высокий мужчина. Поздоровался за руку, не сняв перчатку, — подполковник Генштаба Самойлов Арнольд Мстиславович, инспекторский отдел.
Женщина первая подошла к Булавину, сняла перчатку, подала руку:
— Беленко Ольга Вячеславовна, тоже майор, доктор химических наук.
— Так вот какой вы доктор! — удивленно воскликнул Булавин, — а я подумал о другом.
— Вы разочарованы, майор? — иронично спросила женщина.
— Нисколько. Даже польщен. Иметь в своей группе ученого…
— Не беспокойтесь. Если понадобится, вытащу вас оттуда не хуже любого врача.
— Надеюсь, что это не понадобится, — улыбнулся ей Булавин.
— Если будете соблюдать все инструкции.
Подошли Иноземцев и Крутихин, представились. В момент знакомства Крутихин беспардонно осмотрел фигуру Беленко.
— Значит так, товарищи офицеры, — начальственным голосом объявил подполковник Самойлов, — быстро разгружаемся, отпускаем вертолет, а потом небольшое совещание, где до вас будут доведены вводные.