Любая компания – это вечный должник другой более крупной компании, а предел их роста настает уже в переходе в другую сферу, скажем религиозную, а той – в политическую.
Бог нефти.
Бог оружия.
И бог наркотиков.
А над этими «тримурти» единый несвержимый бог капитала.
Его нельзя свергнуть, но в его «зеленую» кровь можно начать переливать, например, «синюю», так как от «красной» мир до сих пор оправляется. Тогда несвержимый и не заметит что его уже заменили.
— Да. А в обществе, где все инакодумающие, кто первым решится открыть рот и заговорить языком революционера? Останется ли кто-нибудь, кому неприятна манера его речи?
— Так ты просто повторишь историю классовой борьбы.
На то она и нужна, политика, чтобы людей ссорить и делить.
«Спорить возможно только с книгами, сделанными из слов, — говорил один чернокнижник в пятнадцатом веке, — люди, сотканные из праха, споров не достойны».
Население планеты все растет, и перед нами стоят такие задачи как нравственность или производительность.
— Почему «или»?
— Ты не заставишь всех поголовно медитировать по десять часов в сутки, пить зеленый чай или изучать духовные писания. И ты также не заставишь всех уйти на войну ради очистки планеты от лишнего населения. Хотя вот эту вешь проворачивают те, кто дает зеленый свет на выпуск новых моделей машин и мобильных телефонов, на выпуск конкретных теленовостей, на террористические акты, на установку LBMA Gold Fixing Price два раза в день, но не об этом сейчас.
Ответ на демографический вопрос в пользу нравственности непременно поведет за собой озеленение планеты, цветение дамб, ржавление техники и новый вариант депопуляции, и это только в том случае, если всем придется по душе пить чай из пиалок и медитировать на мандалы. Но это определенно не по нутру современному западному человеку, поэтому вопрос освещается производительностью. Труд всем нам необходим как и лаве. Но что делать с молодежью, которая считает что труд – это лишь клацанье по клаве и базар по телефону? Стимул высокими зарплатами за тяжелый ручной труд приведет к разврату и хулиганству, какие бы меры наказания ты не назначил. Чем тяжелее работа, тем длительнее должен быть отдых – это всем понятно, но лишних финансовых возможностей давать не стоит. А вот стимул за инициативу к решению проблем хулиганства, как видно, работает. Такое число развлекательных учреждений, клубов, казино, блудилищ, которые крышуют серьезные лица, нужно лишь для того, чтобы помочь нам спустить пары во избежание более тяжких грехов. В стране же с высокой нравственностью – высокая экономика и высокий индекс идей, а такие места – редкость. У них мало кто согласится проводить время в клубе с трансами, гомиками и прочей нечистью, но постоянные приезжие таки-заскакивают подрать друг другу задницы. Зато это в нашей стране, где уровень жизни на уровне чуть выше third world, подобные места уже сожгли бы, скажем, футбольные фанаты, так как на этой земле еще пока царит постсоветская разруха, а народ помнит как работают примитивные меры. Девяностые – это то, что пока еще живо в умах старшего из наших поколений, которые помнят перестройку, думают в стиле «А-ля найнтис».
Кто родился в конце девяностых, тем детство давалось немного легче.
Хотя тоже не айс. М-да...
Я, короче, в парашу!
Марк схватил со шкафа туалетную бумагу и вышел.
Матвей еще какое-то время переваривал полученную информацию и решил подробнее осмотреть зал.
Он изумился той чистоте, которую на днях сделал его товарищ.
Навел наконец шмон по-людски!
Уже не было и старого хлама около шифоньера, полиэтиленовых пакетиков между секциями батареи, пакета с пакетами под рабочим столом. Только в углу стоял стул с кучей вещей, похожий в темноте на старуху, исподлобья наблюдающую за тобой, пока ты спишь. Марк походу даже занялся стиркой элементов экипировки и одежды для своих тренировок: шапок, наколенников и напульсников, которые он дарит всем без конца. Даже Матвею подарил зачем-то. Дарит части своей коллекции напульсников! Ведь раньше Марк коллекционировал только носки под кроватью, кофе в раковине, тупые карандаши на столе в банке из-под Лавацца Оро...