Иван Панкратов
Индекс Франка
Пролог
На улице оказалось свежо, хотя было уже около половины одиннадцатого. Непрерывный поток посетителей больницы, идущих сверху по тропинке от автобусной остановки к главному входу, напоминал дорожку целеустремлённых муравьёв.
— Ты готов? — спросил Лазарев после двух первых затяжек.
— Да.
— Помочь?
Виктор отрицательно покачал головой и вдруг почувствовал, как сильно сжал челюсти и губы — он, даже если бы захотел, не смог ответить сейчас вслух.
— Там будет сложно в паре мест, — Лазарев затянулся, выдохнул в сторону от некурящего Платонова. — Даже не то чтобы сложно… Ответственно, если можно так сказать. Я понимаю, что умного учить — только портить, но если хочешь, подойду…
Виктор ещё раз дал понять, что не надо. Он смотрел на мелкий гравий автостоянки под ногами и прислушивался к его шуршанию под колёсами постепенно прибывающих машин. Курильщики обычно прятались здесь от видеокамер по периметру. Встречаться взглядом с заведующим Платонову сейчас очень не хотелось. То, к чему он готовился, требовало тишины и сосредоточенности. С технической стороны совершенно рядовая для Виктора операция, но сегодня ему было не по себе.
— Знаешь, что такое старость? — внезапно спросил Лазарев. — Это когда от тебя жена ушла, а ты напиться боишься, потому что столько панкреонекрозов видел, лучше и не вспоминать. Вчера осознал, когда опять с Тамарой поругался. Из-за какой-то ерунды — и представляешь, просто вдрызг. Хлопнула дверью, ушла к маме. Тот случай, когда сильно жалеешь, что тёща живёт в следующем квартале, а не в другом городе.
Виктор чувствовал, что Лазарев меняет тему специально. Заведующий ругался с супругой примерно раз в месяц, и это не вызывало уже ни у кого вокруг никаких эмоций. Женат он был второй раз и казалось, что для работы над ошибками время у него было — но все, да и он сам тоже, давно махнули на эти конфликты рукой. Платонов не стал делать вид, будто ему интересно, но почему-то вдруг сказал, не поворачивая головы:
— Ерунда разная бывает, Алексей Петрович.
Лазарев удивлённо посмотрел на Виктора, выбросил окурок за чью-то машину и сразу закурил вторую сигарету.
— Чем старше становимся, тем всё менее значимы поводы, — ответил он. — Если лет пятнадцать назад меня надо было в ординаторской с медсестрой поймать, то вчера я просто борщ в холодильник не поставил. Девальвация, так сказать, повода происходит прямо на глазах. Скоро нулевую отметку пройдём — и она уже авансом начнёт со мной ругаться.
«Знал бы ты, как прав сейчас», — подумал Платонов, но вслух сказал совсем другое:
— Если от медсестры до борща — пятнадцать лет, то не всё так плохо. Ещё всё можно успеть.
— Что успеть? Развестись? Найти третью жену? — задал вопросы Лазарев, приветственно махнув попутно рукой кому-то на стоянке.
— Зачем же? Нет, конечно, — наконец-то посмотрел на заведующего Платонов. — Для укрепления курса повода. Это же как стоимость барреля нефти. Вы рассчитываете, что семейная жизнь будет протекать при одной цене; надеетесь, что цена эта будет расти, но в реальности оказывается, что всё несколько не так. Несколько хуже. Семейная экономика рушится, эмоциональные баррели дешевеют. Надо адаптироваться как-то. Хотя соглашусь, призрачно это всё и ненадёжно. Из опыта боевых действий, если можно так выразиться.
— Боевых?
— Не поверите, Алексей Петрович, — невесело вздохнул Виктор. — Всякое бывало…
Он машинально погладил предплечье, где халат скрывал сейчас послеоперационный рубец. Сросшийся перелом пару раз в год давал о себе знать сильными ночными болями, но Платонов и не пытался принять обезболивающее. Похоже, ему было необходимо это помнить…
— Почему же, поверю. Так просто от бывшей жены в другой город не уезжают, — ответил Лазарев. — Ты, конечно, особо не распространялся никогда — но с подполковничьей должности за нарушение условий контракта… Наш руководитель тебя брать не хотела. Она же за чистоту кадров безоговорочно ратует. Уверен на сто процентов — обязательно глубже копнула и узнала всё. Готова была дать от ворот поворот. Просто я её на нужный путь наставил, когда твоё резюме в интернете прочитал.
Платонов слегка приподнял брови — об этом он услышал от Лазарева впервые.
— Спасибо, Алексей Петрович, — поблагодарил он заведующего. — Если хотите, я могу вкратце рассказать. Только не сейчас, если можно. И сильно вкратце. Без имён и мелких деталей.
— Наверное, хочу. Надеюсь что-то полезное для себя почерпнуть… Но не заставляю, конечно. Зря я две подряд дёрнул, — сказал он, вновь резко меняя тему и отправляя второй окурок вслед за первым. — Кстати, как там рука?