— Подними платье…
Эстер, не имея ни малейшего представления о том, что он сделает дальше, скромно приподняла платье чуть ниже колен.
— Выше, Индиго…
Не сводя с него глаз, она медленно обнажила верх своих шелковых чулок и прелестные маленькие подвязки, которые их скрепляли.
Глаза Галена засияли. Он прикоснулся губами к ее губам — награда за то, что она была такой послушной.
Наслаждение усилилось, когда он наклонился и оставил легкий след на ее обнаженной коже над верхушками чулок.
— Повернись для меня…
Она была пленницей его чар и подчинилась, не задумываясь.
— Это все, о чем я хочу, чтобы ты думала сегодня вечером… — прошептал Гален, томно проводя пробкой по задней поверхности каждого бедра. Он провел длинную линию чуть ниже мягкого изгиба ее обтянутых шелком ягодиц, затем, когда она задрожала, провел по внутренней стороне одного бедра и соблазнительно — вниз по другой.
— Не думай о гарпиях, которых ты встретишь сегодня вечером, или о сплетнях, которые услышишь… Думай только о том, что я буду искать эти скрытые ароматы позже… когда мы останемся одни.
Эстер прерывисто вздохнула.
— Теперь ты можешь опустить платье… — мягко проинструктировал он.
Туман нарастающего желания затуманил ее зрение и мысли. Платье с тихим шелестом опустилось на пол.
Он приподнял бровь и улыбнулся.
— Ты готова?
Ей каким-то образом удалось сказать да.
Он нежно поцеловал ее, затем неохотно отстранился.
На балу некоторые люди, с которыми познакомилась Эстер, были на удивление дружелюбны, в то время как другие были по-январски холодны. Эстер не обращала на них никакого внимания. Все, что ей нужно было сделать, это поймать взгляд мужа, почувствовать тепло, отражающееся в нем, и согреться его любовью.
Но через некоторое время ей захотелось уединиться и подышать свежим воздухом на веранде. Внутри было так много людей, что давка и жара стали невыносимыми. Она заметила, что на улице было довольно много людей, которые наслаждались поздним августовским вечером. Как и всегда с момента ее приезда, некоторые из гостей вежливо кивали в ответ, в то время как другие этого не делали.
— Я так и думала, что найду тебя здесь.
Эстер обернулась и увидела рядом с собой Жинетт.
— Привет, Жинетт, хорошо проводишь время?
На Жинетт было красивое платье кремового цвета, которое подчеркивалось сапфирами на шее и золотыми серьгами в ушах. Жинетт улыбнулась.
— Да, а ты?
— Полагаю, да. Некоторые люди были очень милы, в то время как другие…
Эстер пожала плечами.
— Ну, мне не следует это говорить, но, если бы Галено хоть раз посмотрел на меня так, как он смотрел на тебя весь вечер, я бы вышла за него замуж, и с радостью. Ты и он — это все, о чем люди говорят внутри.
Эстер на самом деле не хотела этого знать.
— В последнее время мне кажется, что я подпитываю сплетни, куда бы я ни пошла.
— Сплетники могут говорить все, что им заблагорассудится, но любовь Галено к тебе очевидна.
Это заявление обрадовало Эстер.
— И не беспокойся о сплетнях. Галено убьет первого, кто тебя оскорбит, и, с благословения святых, первой умрет эта женщина, которая сейчас приближается к нам.
Эстер уставилась на Жинетт, затем перевела взгляд на мужчину и женщину, пересекавших веранду. В свете расставленных вокруг факелов женщина, казалось, искренне улыбалась, когда приближалась.
Жинетт сказала:
— У нее улыбка крокодила, не так ли? Надеюсь, когда-нибудь с нее снимут шкуру и превратят в абажур.
— Жинетт?!
Эстер рассмеялась.
— Тссс. А вот и они.
Мужчина представился как Лиланд Уинтерс. Женщина, которую он держал под руку, Белль Моне, выглядела примерно ровесницей Расин. В юности ее бледное лицо, вероятно, было очень красивым, но теперь густая пудра, покрывавшая его, казалось, старила ее гораздо больше, чем она хотела скрыть. Она была высокой и стройной. Ее платье было таким прозрачным, что Эстер пришлось заставить себя не смотреть в шоке на румяна, так явно нанесенные на ее соски!
Слова Белль, произнесенные с французским акцентом, заставили Эстер снова посмотреть ей в лицо.
— Итак, ты маленькая Эстер Галено. Она крошечная, не правда ли, Лиланд?
Лиланд, одетый так же официально, как и другие присутствующие мужчины, был светлокож, кудряв и красив. Он улыбался Эстер так, словно собирался ее купить.
— Да, да.
Затем Белль повернулась к Жинетт и сказала:
— А вот и бедняжка Жинетт. Женитьба Галено наверняка разбила тебе сердце.
Жинетт не клюнула на приманку. Она ласково сказала: