Все еще держа ее за руки, он посмотрел ей в лицо и улыбнулся.
— Эстер, я женился.
Глаза Эстер расширились.
— Ее зовут Дженин, и, Эстер, она самое красивое и грациозное создание, которое я когда-либо встречал.
Он сделал паузу, чтобы усмехнуться:
— Она не такая умная, как ты. Я никогда не смогу обсуждать с ней что-либо существенное, но мне все равно…
Эстер не могла поверить своим ушам.
— Фостер…
— Эстер, я знаю, что мы с тобой должны были пожениться, но я влюблен. Впервые в жизни меня пронзила стрела Купидона, и я не стыжусь в этом признаться.
Эстер подумала, не подхватил ли он лихорадку. Фостер влюблен?! Фостер говорит, что его пронзила стрела Купидона?! Если бы она не была так ошеломлена, то, возможно, смогла бы увидеть в этом юмор, однако сейчас все, что она могла видеть, — это Фостер, каким она его никогда не видела. Фостер, которого знала она, никогда не интересовался ничем, кроме серьезных сторон жизни. Он обсуждал насущные проблемы, читал «Освободителя» и преподавал в школе. Что с ним случилось?
Фостер сказал:
— Я знаю, что должен был послать тебе телеграмму, но после встречи с Дженин у меня в голове все перепуталось, и иногда мне трудно думать. Она как солнечный свет, Эстер, чистый солнечный свет.
Она хотела спросить его, где при таком раскладе было ее место, но придержала язык. Нельзя сказать, что они с Фостером были влюблены друг в друга; их брак был бы построен на взаимном уважении и восхищении. И все же, почему она злилась? Потому что ее заменила женщина, которая соответствовала описанию «солнышко», сказала она себе.
Голос Фостер вернул ее к насущной проблеме.
— Я очень хочу, чтобы вы с Дженин подружились, Эстер. Она может быть очень застенчивой.
— Где сейчас Дженин?
— Прямо здесь. Подойди и познакомься с ней.
У Эстер не было желания ни с кем знакомиться, но она сказала себе, что, как бы она к этому ни относилась, Фостер все равно оставался ее хорошим другом, и она должна была быть рада за него.
Дженин сидела на одной из скамеек. Она была модно одета и встретила их приближение лучезарной улыбкой. Она действительно была такой красивой, как ее описывали. Нежным голоском она спросила:
— Это твоя подруга Эстер?
Фостер просиял под ее любящим взглядом.
— Дженин Квинт, это действительно Эстер Уайатт. Эстер, Дженин.
Эстер кивнула.
— Рада познакомиться с тобой, Дженин. Добро пожаловать.
Она вздохнула:
— О, спасибо. Я думала, что ты возненавидишь меня за то, что я украла у тебя Фостера. Фости твердил мне, чтобы я не волновалась, но я действительно переживала.
Эстер, не переставая улыбаться, повернулась к Фости. У него хватило порядочности уклониться от ее колкого взгляда. Эстер попыталась успокоить новобрачную.
— Не стоит беспокоиться. Фостер прав.
— Я так рада слышать это. Я боялась этого момента с тех пор, как он рассказал мне о тебе. Он очень высокого мнения о тебе. Ты знала?
Недостаточно высокого, чтобы подготовить меня к этому унизительному событию, подумала она про себя. Вслух она сказала:
— Мы с Фостером очень уважаем друг друга. Я уверена, что ваш брак не изменит моего мнения о нем.
Дженин посмотрела на Фостера и сказала:
— Она такая понимающая, как ты и говорил.
— Я же говорил тебе. Эстер — самый практичный человек из всех, кого я знаю.
В прошлом Эстер восприняла бы оценку Фостера как комплимент, но не сегодня.
Она взяла себя в руки и весело сказала:
— Я приехала на станцию, чтобы подвезти Фостера домой. Тебе все еще нужна помощь или ты направляешься в другое место?
Фостер, казалось, не мог оторвать глаз от прелестного личика Дженин.
— Я бы не отказался от помощи, Эстер, спасибо. Пойдем, Дженин, поможешь мне донести наши чемоданы, и мы позволим Эстер отвезти нас в Уиттакер.
Первая часть путешествия прошла нормально, хотя и медленно. Мул продолжал упираться, а Эстер грозилась продать животное. Она заставила животное проехать почти милю, но через несколько шагов мул снова остановился, на этот раз, по-видимому, навсегда.
Ни Эстер, ни Фостер не могли заставить животное сдвинуться с места. Пока Дженин наблюдала за происходящим, они, наконец, ступили в грязь и попытались потянуть мула вперед за поводья, но мул просто упирался копытами. Эстер даже пыталась соблазнить его яблоком из своего пальто — уловка, которая в прошлом всегда срабатывала, но мул просто задрал нос. Эстер не знала, что еще можно сделать, кроме как огреть его хлыстом по упрямой спине, однако она никогда в жизни не била животных е и не стала бы этого делать сейчас.