Однако женщина, которую он оживил той октябрьской ночью, действительно хотела остаться с ним наедине, хотя бы ненадолго. Сегодня вечером, когда он сидел за столом напротив нее, она могла думать только о том, как было бы чудесно, если бы они ужинали вдвоем. А когда он упомянул о своей симпатии к кленовому сиропу и к ней, она была уверена, что задохнется.
Да, в глубине души она наслаждалась сознанием того, что Гален заботится о ней, желает ее, но, несмотря на декларируемую привязанность Галена, она была уверена, что была не более чем развлечением, чем-то, что могло развеять скуку, пока он не вернется к своему богатому положению в жизни. То, что он ей очень нравился, не имело никакого значения.
Она подождала, пока часы на каминной полке не пробьют десять, затем снова накинула плащ и вышла запрячь мула в повозку.
Эстер без проблем преодолела в темноте относительно небольшое расстояние до особняка. Она возила пассажиров уже более десяти лет и знала сельские дороги как свои пять пальцев, даже ночью. Однако, приближаясь к большому дому, она начала сомневаться в правильности своего решения. Может, он просто дразнил ее? Неужели она неправильно его поняла? Ей хотелось думать, что нет, но, приближаясь, она не увидела его кареты. Что, если его не было дома? Тетя воспитывала ее в строгих правилах, и Кэтрин, несомненно, перевернулась бы в гробу, узнав, что Эстер отправилась в гости к мужчине посреди ночи. Эстер также не подумала о том, что нанятая им прислуга может выставить ее за дверь, но теперь она она об этом задумалась. За некоторыми занавешенными окнами горел свет, а на подъездной дорожке стояло несколько экипажей и колясок. Что, если он развлекался? Она сомневалась, что он захочет, чтобы его отрывали от гостей.
Она немного посидела, пытаясь сообразить, что ей следует делать. В конце концов она заехала во двор и остановила повозку. Она вышла на улицу в такую холодную ночь не для того, чтобы поджать хвост и сбежать из-за нескольких «а что, если».
Она привязала поводья к коновязи и перед ней возникла следующая дилемма: какой дверью воспользоваться, парадной или задней? Она не хотела, чтобы кто-нибудь узнал о ее ночном визите, поэтому выбрала черный ход.
Оказавшись там, Эстер собралась с духом и постучала.
Никакого ответа.
Она постучала еще раз, на этот раз чуть сильнее. В апреле ночной воздух был холодным. Она, как всегда, оделась потеплее, но начала замечать, что холодный воздух проникает сквозь одежду. Она постучала еще раз. Ничего. Сказав себе, что у нее нет намерения стоять там всю ночь, она повернулась, чтобы направиться обратно к своему фургону. Звук открывающейся двери заставил ее остановиться. В ночном свете появилась темнокожая женщина лет пятидесяти. На ней было черное платье и белый фартук служанки. На ее лице отразилось любопытство, когда она увидела Эстер, стоящую на нижней ступеньке. Ее голос был мелодичным и звучал как иностранный, когда она спросила:
— Чем я могу вам помочь?
Эстер постаралась подавить нервозность.
— Э — э… да, я хотела бы увидеть мистера Вашона.
Женщина пристально посмотрела на Эстер.
— Он вас ждет?
Эстер слегка кивнула.
— Думаю, да.
Служанка еще мгновение разглядывала Эстер, отметив поношенную шляпку и плащ, знававший лучшие времена, затем сказала:
— Ну, мистер Вашон сейчас занят, и я понятия не имею, когда он закончит. Но вы можете подождать.
Эстер могла только догадываться, что подумала о ней эта женщина, поэтому ответила:
— Нет, я зайду в другой раз. Спасибо.
— Подождите минутку, — мягко позвала женщина.
Эстер остановилась и оглянулась.
— Как вас зовут?
— Эстер Уайатт.
На лице женщины отразилось удивление.
— Эстер Уайатт?
Женщина улыбнулась и широко распахнула дверь:
— Входите, Эстер Уайатт. Меня зовут Максимилия, но зовите меня Макси. Мне очень хотелось с вами познакомиться.
Это замечание так удивило Эстер, что в ее голове сразу же возникло множество вопросов, но вместо того, чтобы стоять на холоде и пытаться разобраться в них, она позволила улыбающейся Макси провести себя внутрь.