— Я успел вовремя? Индра уже родился?
— Ещё не родился, господин, — ответил один из слуг, кланяясь ещё ниже. — Рохини-дэви пока не разрешилась от бремени.
— Как?! По какому же случаю тогда музыка? — озадачился Чандра, и на его лицо набежала тень беспокойства.
— Нараян-Нараян! А как же ещё встречать рождение дэвраджа, милый Чандра-дэв? — ласково пропел Нарада Муни, выходя на балкон и озорно зазвенел бубенцами. — Я позаботился, чтобы праздник, если можно так выразиться, витал в воздухе!
— Божественный мудрец, мои поклоны, — ответил ему Чандра-дэв, сложив ладони у лица, но обеспокоенное выражение не ушло с его выразительного лица. Многие дэвы говорили, что Чандру можно читать как открытую книгу, но это было не совсем правдой: чувства Месяца всегда ярко выражались на его лице и зачастую руководили его поступками, но о чём при этом думал лунный дэв, мало кто мог сказать. — Скажите, всё ли в порядке? Такие долгие роды…
— О, милый Чандра-дэв, — лукаво глянул на него божественный мудрец, — неужто вы считаете, что дэврадж захочет родиться просто потому, что его ждут? Нараян-Нараян! Индра — очень гордый дэв, я бы даже сказал, царственный, и ждёт царского времени рождения.
Чандра призадумался. Как и все грахи, он отлично разбирался в джьотиш, а час рождения был важной составляющей карты рождения любого. Даже дэва.
— На рассвете, да? — спросил Чандра осторожно, и Нарада в ответ кивнул, смеясь одними глазами:
— Нараян-Нараян! Велики ваши знания, Чандра-дэв!
Месяц вздохнул с некоторым облегчением — до рассвета оставалось меньше часа, а значит, скоро закончится сложный труд Рохини-дэви. Как она, должно быть, устала!
— Пойдёмте, пойдёмте скорее, — попросил тем временем Нарада Муни, изобразив просительное выражение на своём подвижном вытянутом лице. — Вас, счастливого отца, уже все ждут, Нараян-Нараян!
Чандра повиновался просьбе мудреца и пошёл к дверям, отделявшим балкон от тронного зала. С каждым шагом торжество, слышавшееся в музыке и пении гандхарвов, наполняло его, и беспокойство развеивалось, так что, когда слуги предупредительно распахнули двери, Чандра предстал перед собранием с широкой радостной улыбкой на лице.
Собравшиеся громким «Ом Чандрайя Намаха!» приветствовали Владыку-Луну, и танцующие апсары развернулись к нему, словно текучий поток, чтобы в свою очередь улыбнуться сияющему мягким белым светом дэву.
— Дорогой! — жёны-накшатры обступили супруга, наперебой рассказывая, какой замечательный праздник устроил риши Нарада, и для каждой у Чандры нашлись и ласковое слово, и любящий взгляд, и невесомое прикосновение, чтобы поприветствовать. Музыка и танцы, казалось, подхватили владетеля Чандра-локи, и он грациозно перемещался по залу, одобрительно кивая гандхарвам и приветствуя восторженными жестами апсар, когда они начали новый танец, более страстный и зажигательный, чем все прежние. Чандра-лока гремела, звенела и будто раскачивалась в собственном танце восхищения.
Однако, смутное чувство не давало веселью захватить Чандра-дэва целиком. Рохини… Милая, любовь моя, Рохини-дэви, драгоценность сердца… Ты так устала! Так устала!
Постепенно напряжение росло, и Месяц начал поглядывать по сторонам, соображая, можно ли сейчас покинуть веселящихся и присоединиться к рожающей жене. Став в углу залы, чтобы не мешать танцующим, Чандра-дэв задумался, сжимая тонкие нервные пальцы и закусив губу, как следует поступить. По приличиям, он не должен был входить в покои жены, пока всё не закончится, но сердце говорило ему иначе…
— Нараян-Нараян! — звонко, но негромко проговорил Нарада Муни, появляясь перед Чандрой. — Что печалит вас, Чандра-дэв, на этом празднике радости?
— Моя Рохини… — проговорил Месяц и смутился, потупив взгляд. Он даже не знал, как передать все те чувства, что начали разрывать его изнутри.
— Понимаю, понимаю, — с сочувствием покивал божественный мудрец. — Кто скажет хоть слово, если любящий муж захочет поддержать жену, которая так долго трудится и наверняка сильно устала? Я — точно нет, Нараян-Нараян!
И с этими словами Нарада подмигнул Чандре-дэву заговорщически. Месяц, просияв, посмотрел на мудреца и кротко ему кивнул, а потом, изящно развернувшись на пятках, поспешно выскользнул из залы. Все были увлечены плясками и музыкой, так что отсутствия Чандры не заметили. Только Гаятри-дэви задумчиво проводила его взглядом и улыбнулась.
«Как же повезло Чандре с новой супругой, Нараян-Нараян!», — улыбнулся про себя Нарада Муни, наблюдая эту сцену. — «Не только кротостью, но и мудростью славится Гаятри-дэви!».