Так Индра призвал к себе Нихилу и наказал ей следить за Ситой, пока он будет заниматься делами более важными. Гнев ракшаси был очевиден, но грубостью и злостью Индра заставил её смириться с его волей, пообещав, что в ином случае убьёт её.
Что же за более важные дела были у Индры, спросите вы? На празднике, ещё в присутствии Раваны, он заметил в толпе служанок одну, от созерцания которой его сердце забилось в груди. То была Шачи, но никто не узнавал её, кроме дэвов и самого Индры. Стыд и вину ощутил дэврадж, глядя на свою жену, занявшее позорящее её место служанки в доме Раваны, и они жгли его отныне каждый миг.
Сообщить супруге, что он проник во дворец, возжелал Индра, и, хотя лже-апсара всячески отказывалась уединиться с лже-ракшасом, смог уговорить её остаться с ним наедине, шепнув «Пойдём же, о львица среди апсар!». То был условный знак, ибо было в ходу в семье Индры имя Симхи, которым дэврадж называл супругу в знак нежности, и означает это имя «львица». Войдя в покои Брахмаракшаса, Шачи пала на колени, но Индра изрёк: «Не тебе стоять передо мной на коленях, а мне — перед тобой, ибо я виноват, но не ты!» и опустился к ногам супруги.
Та немедленно узнала по такому поведению Индру, и долго они совещались, что следует делать, чтобы дэвы могли освободиться из плена. Индрани настаивала на том, что следует отвлечь внимание Раваны и асуров, найдя предателя, Индра же говорил, что будет вернее искать способ выбраться из дворца незаметно, а возможно, и при помощи самих асуров. На том и разошлась царственная чета: Индрани, по просьбе супруга, отправилась сказать Чандра-дэву, Гаятри-дэви и гандхарву Сальендре, бывшим во дворце, под каким обликом скрывается дэврадж, и заодно придумать, кого выдать как предателя, а сам Индра пошёл побеседовать с Атикаей, младшим сыном Раваны, ибо созрел у Индры план побега.
Слышал дэврадж, что Атикая решил не жениться, пока не свершит великое деяние, и поклялся о том на берегу священной Ганги. Потому Индра пришёл к Атикае с предложением совершить великое деяние — привести Индру в Золотой дворец. «Я знаю, где прячется Индра», — заявил лже-Брахмаракшас. — «Но чтобы выманить его, нужна приманка: два дэва, что будут звать его, а также апсара и гандхарв, что будут исполнять божественной красоты песнь».
Атикая согласился провести всех требуемых к вимане, чтобы прибыть к месту, где якобы прятался Индра, и совершить это деяние по плану Брахмаракшаса. Однако, когда сын Раваны подошёл к границам сада Ашоки, окружавшего дворец, то понял, что идти дальше не может. Та же преграда мешала и бегству дэвов. О, как разозлился Индра, узнав об этом! Столь прекрасный план пошёл прахом из-за коварства Ланкеша!
В расстроенных чувствах Индра вновь уединился с женой, чтобы обсудить, что можно сделать дальше. Шачи предложила посеять семя кальпаврикши, древа, исполняющего желания, на земле Ланки, а после того, как семя взрастёт благодаря стараним Чандры-дэва, можно будет загадать желание и перенестись в дэв-локи. Индре понравился этот план, но сам он участвовать в нём не мог, пока не наступит надлежащее время. Индрани удалилась, чтобы сговориться с дэвами о взращивании кальпаврикши, а Индра вышел в общую залу, чтобы наблюдать за обстановкой.
Меж тем, волнение асуров вызвало появление в общей зале дворца мурти Вишну. Спорили Кешини и Гауратра, стоит ли сжечь мурти, предлагала забрать его себе смертная женщина Сита, а Индра, понимая, что не может допустить никакого вреда мурти своего избранного божества, используя хитрость, предложил проглотить неугодное асурам изображение. Знал Индра, что сможет спрятать мурти таким образом, а после передать его дэвам, чтобы те уберегли лик Вишну, но всё решилось иначе: с презрением отдали изображение Сите, и, не в силах сдерживаться, шепнул ей на ухо благодарность лже-Брахмаракшас.
И здесь явился на Ланку стогневный и суровый нравом мудрец Дурваса. Увидел он, как страдает от неразделённой любви к Атикае дочь Басакарны, и гнев его воспылал с такой силой, что всех присутствующих привёл на грань смерти, а души их — в царство Ямы-Дхармараджа.
Немало удивился Индра такому свиданию со своим подданным, но, пройдя все круги бюрократии Царства мёртвых, смог снова стать живым, ибо тело его было в полном порядке.