– Когда-то я хотела бы быть с тобой. И любая женщина в здравом уме не смогла бы отказаться от твоего предложения. Но сейчас мне кажется, что у меня впервые в жизни все в порядке. Мне кажется, что ничего хуже, чем пережитое, не может быть, и я хочу просто жить той жизнью, за которую тащила лямку все это время.
– А оно того точно стоило?
– Игорь, не надо.
– Прости.
Солнце отражается от стекол и слепит глаза, и я медленно, лениво моргаю и закрываю глаза, подставляя лицо под теплые лучи и ожидая чего-то еще, но ничего не происходит.
– Просто помни, что я всегда тебе помогу. В случае чего, ты всегда можешь ко мне обратиться.
– Иногда мне кажется, что ты желаешь мне оказаться нуждающейся в твоей помощи, – резко открыв глаза и немного ослепнув от излишней яркости, бормочу я.
– Это не так. Нет.
– А почему ты говоришь об этом сейчас?
– Просто так. Чтобы ты не решила, что что-то меняется. Поверь, мое слово чего-то стоит.
Игорь стал рассеянным, и он допивает очередной стакан, и стакан почти мгновенно уносит официантка, и она хочет что-то спросить, но понимает все довольно быстро и исчезает.
– Я верю, – немного выждав, отвечаю я. – Я очень уважаю тебя, – делаю паузу в несколько секунд, чтобы понять, следует ли говорить дальше. – Как никого другого.
Он тактично смотрит в сторону – на залитую солнцем улицу.
– Ты хочешь меня о чем-то предупредить? – вырывается из моих уст.
– Не думаю.
Он смотрит на меня, и по странному стечению обстоятельств именно в этот момент небольшое облако накрывает солнце, и оттенки окружающего мира бледнеют, и мне становится немного страшно, и я машинально дергаю ладонь в сторону Игоря. Он осторожно кладет свою массивную пятерню сверху – так нежно, что просто не верится, что это может быть его суровая мужская ладонь, – и мы просто молчим какое-то время, пытаясь прочувствовать момент.
– Я могу ненавидеть себя за это, – тихо, хрипло говорит Игорь, – но на самом деле, я желаю, чтобы у тебя все сложилось, и я никогда тебе не понадобился.
– Тебе больно от этого? Я делаю тебе больно, да? – я нервно облизываю губы, чувствуя, как сердце едва не выпрыгивает из груди.
– Ты делаешь всегда только лучше. Как никто другой. Я просто рад, что ты сейчас рядом. Я просто… знаешь… так устал о многих вещей.
Он отворачивается и убирает свою руку, и мне становится стыдно за то, что я вынудила его впервые за годы знакомства проявить его настоящую чувственную сторону, его возможную слабость. Почему именно сейчас? Ведь я понимаю, чего стоит то, как он ко мне относится. Понимаю, что не хочу играть с его чувствами, как делают многие глупые курицы с мужчинами разных уровней, чтобы приколоть потом их булавкой к своей коллекции, но и ответить соразмерно его запросам не могу.
Я что-то бормочу, стараясь убедить его, что все в порядке, но он только улыбается в ответ, и на тактичное предложение вернувшейся официантки сделать заказ перечисляет какие-то блюда. Я не слушаю его и чувствую, что потерялась в ситуации, в этом дне, в этом разговоре, но скоро закончится этот предпраздничный день, и я вернусь домой, чтобы продолжить…
{22}
…ну, просто очаровательно. Манечка смотрится в нем, как маленькая принцесса, и я беру ее на руки, чтобы ощутить, что это моя принцесса в мире, где я – королева. Вот оно – истинное счастье, и все, чего нет за стенами этого царства, и рядом не стояло.
– Как ты угадал с размером? – я искренне удивлена тому, что Андрей смог купить в подарок Манечке шикарное нежно-розовое платье, которое сидит на ней просто идеально.
– Ну, я же знаю своих девочек, – разводит руками и хитро улыбается Андрей, сидящий в своем деревянном кухонном кресле, как король, достойный такой королевы, как я.
– А мне кажется, что ты консультировался с Анжелой, – с лисьим прищуром подшучиваю я. – И не только по этому вопросу.
– Не-не-не, – усиленно качает головой Андрей. – Это всецело мое достижение.
– Ладно, с моим размером не прогадал, так что поверю на слово, – соглашаюсь и отпускаю довольно смеющуюся Манечку гулять. – Ты у меня самый лучший, ты в курсе?
Я сажусь к Андрею на колени, хотя это уже не раз приводило к частичным поломкам его любимого кресла, и целую его в губы, не обращая внимания на небольшую трещину на нижней, хотя и чувствуя ее языком.
– Так тебе нравится или не очень? – вроде как нехотя интересуется он насчет кольца с бриллиантом – настоящего, явно не какого-нибудь «санлайта», – которое он мне подарил сегодня же.
– Да, мой сладкий, – целую его в лоб и поглаживаю его черные густые волосы, которые так здорово вьются безо всяких укладок. – Ты знаешь, как удивить.