— Что это?!
Пещера, вздрогнув, ожила. Всколыхнув огромную залу, послышался отзвук хохота, перешедший в протяжный стон.
Влюбленные застыли, боясь пошевелиться.
— Это дух Абируса, — вспомнив о мистической сущности пещеры, испуганно прошептала Эссбора, прижимаясь к возлюбленному.
Сам же Абирус в это время впал в безумие. Как обычно во время его приступов, часть его души пробудилась в пещере, ожившей вместе с ней.
Жутко прозвучав в громадной зале, стон повторился протяжнее и громче, и перешел в долгий, раскатистый смех. Пещера всколыхнулась, хохоча и плача. Эссбора сильнее прильнула к Кинусу, чувствуя, как теряет сознание от запредельного страха.
— Ха-а…ха-а… ха-аааааааааааа… — глумясь, завопила пещера, создав громоподобный резонанс эха. Освещая мрачные стены, в темноте замелькали лиловые вспышки. Становясь раскатистее, хохот оглушил, а порыв ледяного ветра, обрушившись, задул спичку в руке Эссборы, погрузив влюбленных в кромешную тьму. Замерев от ужаса, дочь вождя вспомнила: «Абирус говорил, что должен был что-то сказать! Вот только что?!». В момент их разговора, волнуясь о Кинусе, она не придала этому значения и теперь – не помнила.
И новая волна ветра налетела на них, – все кругом замелькало, захохотало и зарыдало.
— Что ты хочешь от нас?.. — еле слышно пролепетала Эссбора, обращаясь к пещере.
Вздрогнув, та назвала плату:
— Силу-у-у...! Жи-и-знь...! — простонало вокруг. — Ха-а… ха-а… ха-а…ааааа! — лиловые блики замелькали по стенам, а плот кинуло из стороны в сторону. — Я возьму-у… ваши-и… жизни-и-и…! — сообщила пещера, и, ухнув, повеяла стужей. Влюбленных захлестнули уныние и тоска, растворившись в леденящей феерии, они погрузились в полузабытье, чувствуя, как пещера тянет силы из них, высасывая.
— Жи-и-и-знь…!!! — зашипела та, обдав новой волной холода.
— Нет! — опомнившись, воскликнула Эссбора и, превозмогая ужас, призвала:
— Оставь нас! — испытав, как пещера высасывает жизнь, Эссбора вспомнила, что случилось с душой Абируса. «Пещера присвоила ее себе! А теперь хочет проделать тоже и с нами!» — и дочь вождя вскрикнула:
— Отпусти, дух Абируса!
Вся мощь пещеры дернулась от этих слов. Стены, содрогнувшись, застыли. Влюбленные увидели, как лилово-синее марево отделилось от стен. Высвободившись, оно в восторге ли, бешенстве или недоумении ли, протяжно запело:
— А… а… а...! — и закружилось вокруг них, увлекая их, и плот в неистовом круговороте. От этого перехватило дыхание, но, не пожелав сдаться, пересиливая головокружение, Эссбора приказала:
— Дух! Отправляйся к Абирусу, ведь ты – его часть! — вспомнив, что должен было сказать духу, но не смог, Абирус.
Это подействовало, – дух затих, прекратив кружение, и повис вокруг сине-лиловым облаком.
— Воссоединись с ним! — осознав недоумение духа, повелела дочь вождя.
— Воссоединись с ним! Воссоединись с ним! Воссоединись с ним! — эхом прогремело в пещерах.
— Ха… а,… а…, — выдохнул дух и, осветив пещеру лиловым светом, откатился к стенам. Оттолкнувшись от них, всколыхнув плот и взволновав воду, светящимся серебристо-лилово-синим столбом поднялся вверх. Пройдя через камень, устремился к тому, чьей частью являлся. К тому, кто, имея необузданный и своевольный нрав, был так опрометчив, что допустил раздвоение личности, к своему хозяину – к Абирусу.
Все успокоилось кругом. Эссбора и Кинус медленно приходили в себя, но то, что дух задул спичку, делало их положение безнадежным. Кинус не мог материализовывать в темноте, а тьма была кромешной. Слыша стук собственных сердец, влюбленные ощутили, что вода вроде стала прибывать быстрее. Обнявшись, и согревая друг друга, они боялись пошевелиться, чтобы не упасть с плота. Их маленький плот поднимался выше и выше, под самый потолок пещер. Если бы пещера освещалась, влюбленные увидели бы, что вода скоро приблизит их к своду. Когда она дойдет до верха, у них не будет шанса спастись, ни малейшего. Понимая, что скоро пещеру полностью затопит, влюбленные, боясь думать об этом, лишь крепче прижимались друг к другу.
— Это был дух Абируса? — тихо спросил Кинус, когда улеглось впечатление от встречи с духом.
— Да….
— И ты смогла… успокоить его?.. Направить… к хозяину?.. — удивился авид. Он говорил очень медленно, пребывая после случившегося в изнеможении, – на каждое слово требовалось много сил. Находясь в таком же состоянии, Эссбора так же медленно, делая большие паузы, отвечала.
— Да….
— А как ты догадалась, что нужно делать?..
— Абирус сказал мне…
— Абирус?..
— Да…
— Ты видела его?!!! — Кинус резко дернулся, и плот закачался.