Кинус тоже не понял поведение Эссборы. «Она воспринимает так же, как авидина, но она визгорна, пусть и необыкновенная, всё равно это странно» — недоумевал он.
Он не любил визгоров, считал их деревянными, а Эссбора его озадачила: «Интересно, это она одна такая, или я их недооценивал?». Он смотрел ей вслед, размышляя об этом, а главное, о том, как она необычайно красива. Потом повернулся и побрёл домой, после того как дочь вождя скрылась за деревьями.
Эссбора едва успела к ужину. Отца, как всегда, не было дома, а трапезничать в гостиной с братом и мачехой ей не хотелось. Дочь вождя попросила слугу Осиуза принести еду в её комнату – огромную залу, обставленную, по сравнению с интерьером жилищ прочих визгоров, стильно и довольно красиво. Посредине длинной стены справа от двери находилась большая и комфортная кровать, на противоположной стене – окна со светлыми, почти прозрачными портьерами. Стена, перпендикулярная двери, представляла собой огромное зеркало. Перед ним, ближе к окну стоял небольшой комод с туалетными принадлежностям. Рядом с окнами круглый обеденный столик в окружении нескольких мягких удобных кресел. Стена напротив зеркала (дальняя от входной двери) была полностью занята встроенными с пола до потолка шкафами со стеклянными, оформленными под витраж, дверками. Дверки были разного размера: для мелких принадлежностей и для отделений с одеждой, а одна из них — входом в ванную и соответствующие удобства.
На Визории было относительно немного технических приспособлений, но авиды сумели придумать и материализовать водопровод и канализацию.
У них было даже электричество. Чтобы материализовать новую вещь, авид должен был понимать, для чего эта вещь необходима, и какие функции исполняет. Попросту изобрести ее, так же как на Земле.
Но вернёмся к комнате. Пол был заслан ковром с длинным мягким ворсом, а стена, рядом с которой находилась кровать, завешана картинами. Эти картины написала дочь вождя, правда, их почти никто не видел. Заходить в комнату Эссборы имели право только проверенные визгоры: женщина-визгорна, делавшая уборку, и главный дворецкий их семьи Осиуз. Он то и принёс сейчас ужин. Отец настаивал, чтобы больше никто не заходил, даже мачеха и брат. Из-за увлечения рисованием Эссбора была немного затворницей.
Дворецкий поставил ужин на обеденный столик и удалился. Дочь вождя приступила к трапезе. Вспоминая события нынешнего дня, она думала, как неосторожно поступила, попав в гости к рабам, и корила себя, но больше всего мысли занимал юноша так взволновавший её сегодня.
глава 5 Кинус и Эссбора встретились вновь
И вот, когда она сидела за круглым обеденным столиком и медленно ела, задумчиво глядя в окно на закат, в комнату вошел отец – вождь визгоров данного поместья.
Эссбора поднялась навстречу и промолвила:
— Отец! — подойдя, поцеловала.
— Добрый вечер, Эсс, — назвав Эссбору по-домашнему, уменьшительным именем.
— Добрый вечер! — ответила дочь.
Внешне отец и дочь были очень похожи, только у отца глаза и волосы были темные. Для визгора он, как и дочь, был чересчур привлекательный, да просто красивый – статный, с правильными чертами лица. А вот характер вождя был как у остальных визгоров – прямой и бескомпромиссный. Хотя… иногда в нем промелькивала несвойственная его народу задумчивость. Он в отличие от прочих визгоров мог сомневаться и даже любить.
Вождь – самый уважаемый и высокопоставленный визгор данного поместья делал все, чтобы поддерживать свою репутацию, поэтому почти всегда бывал занят. Эссбора хоть и обрадовалась его приходу, но не сомневалась, что отец зашел неспроста.
— Можно посидеть с тобой?
— Конечно, отец!
Садясь в кресло напротив, вождь, как всегда, без вступлений начал о главном:
— Ты уже взрослая, Эсс…
«Как это он заметил, что я повзрослела?» — слегка заулыбалась дочь, а отец продолжал:
— И я решил, что пора устроить твою судьбу.
Взгляд Эссборы стал вопросительным.
— Я имею в виду, что пора подумать о замужестве, — пояснил отец.
Существующие на Визории устои напоминали таковые на Земле: добропорядочные отцы, заботясь о дочерях, стремились найти им достойного, частенько со своей точки зрения, мужа.
— Но отец, — Эссбора оказалась не готова к такому разговору. — Я пока не думала об этом...