Я не могу оставить «инфаскоп», я должен унести его.
Будут тяжелые времена.
Потом наступит улучшение,
А далее настанет срок, и «инфаскоп» вернется сам к вам,
и с ним придет прощение.
Это я прочел в нем, и это послано небом!
Верьте! Абирус.
Присутствующие авиды несколько минут стояли в оцепенении. Смысл происходящего показался им настолько страшным, что они боялись верить в него. Несколько авидов подошли к саркофагу, приложили к нему руки, но не улавливали импульсов жизни, и только примкнув к камню лбом, с помощью ясновидения «увидели» внутри два бездыханных тела тех, кого искали, а также «увидели», как все происходило, и ужаснулись.
Сколько раз они пытались предупредить бесшабашного Абируса, что надо знать меру своим поступкам, но все бесполезно, и вот чем, в конце концов, кончилось.
До открывших от изумления рот визгоров случившееся, дошло только тогда, когда авиды стали громко сокрушаться, оплакивая безвременную смерть молодых ребят, замурованных в камне. Поняв в чем дело, визгоры страшно разозлились на авидов, обвинили их всех, весь народ, решив, что Абирус был их негласный вождь и сделал это при помощи своего народа. Авиды объясняли, что они, наоборот, пытались образумить Абируса, но убедить визгоров оказалось невозможно, – те ничего не хотели слушать и продолжали бушевать по поводу происшествия. Они так и не поверили авидам. Прежде всего, визгоры потребовали достать тела несчастных, и авидам пришлось немало повозиться, чтобы это сделать. Они не придумали ничего лучше, чем прожечь деревянный пол под саркофагом. Сожалея, что Абирусу это не пришло в голову, они в то же время, понимали, что если тот додумался бы до этого, то вытащить визгоров живыми все равно не получилось бы, – те или задохнулись бы от дыма или сгорели.
Теперь же речь шла не об этом, – вопрос встал о взаимоотношениях между двумя народами, а они всегда были напряженными. Визгоры и авиды с недоверием относились друг к другу, – были слишком разными: и по характеру, и по привычкам, и по взглядам. После происшествия прежние недовольства и претензии визгоров к авидам обострились до крайности. Визгоры, и прежде – нетерпимые и раздражительные, но сдерживающие претензии, теперь перестали церемониться.
Авиды, наоборот, в чем-то склонили голову. Они понимали, что смерть замурованных визгоров пала тяжким грехом на весь их народ, а главное… на их способность к материализации, восприняв все произошедшее как проклятие. И не просто проклятие всего народа, а как личное проклятие каждого.
У них были древние законы, касающиеся материализации, передающиеся из поколения в поколение, по которым даже если один из авидов причинит кому-нибудь зло, отвечать будут все. Искупить это можно было, только принеся себя в жертву тому, кто пострадал. Авиды тесно связаны друг с другом духовно, поскольку черпают энергию для материализации из одного источника мироздания, поэтому за проступок даже одного из них должен был расплачиваться весь народ. Возможно, сработало правило: кому много дано, с того много и спрашивается, или чрезмерная сознательность заставила их особо остро воспринять нечаянное убийство… но получилось так, что после поступка Абируса весь народ авидов впал в глубокую депрессию…
Однако визгоров смиренное уныние авидов только раздражало и разжигало желание требовать все большего повиновения.
Хотя самое страшное было впереди – вскоре выяснилось, что авиды, переживая, потеряли способности к материализации. Когда авиды заявили об этом визгорам, те пришли в ярость: «Этого еще не хватало! Мало того, что по их вине произошло такое горе, они хотят еще и лишить нас самого необходимого!» — думали те, – без материализации авидов визгоры действительно не могли обойтись. Это была катастрофа для всей планеты в целом, уровень жизни на которой зависел от способности авидов к материализации. Без нее оба народа пропали бы, дошли бы до состояния животных. Визгоры не умели ничего производить, и жили, используя уникальные способности авидов. Сами они, взамен материализации вещей и продуктов, обеспечивали авидов защитой от визгоров других поместий, а так же земля была собственностью визгоров. В обмен на это авиды материализовывали им еду, одежду и прочие вещи. Все это было добровольно, на выгодных друг для друга условиях, а что было делать теперь, когда авиды оказались неспособными давать все это? К тому же между ними существовали договора, контракты, а теперь авиды решили прервать их.
Визгоры бушевали. Не понимая терзания душ авидов, считали их отказ материализовывать необоснованным, оскорбительным упрямством, – да еще и после того, что случилось. Визгоры полагали, что авиды должны загладить вину, обязаны, наоборот, послушно и старательно заниматься материализацией, а вместо этого – какие-то капризы.