— Кажется, там что-то есть.
— Да, бесспорно…
Вглядываясь, они подошли к самому краю мостика, к бурному потоку водопада, стараясь рассмотреть это пятно, и убедились, что за толщей падающей воды прикрепленный белый лист прямоугольной формы.
— Неужели это он?! — удивленно спросила Эссбора, взволнованно уточнив: — «Инфаскоп»?!
— Невероятно, но похоже на то.
— И все оказалось так просто? — недоумевала дочь вождя.
— Поразительно, но это факт, — удивленно отвечал ее приятель. — Однако надо убедиться, — Кинус продлил мостик прямо к скале и сделал шаг туда, где был прикреплен обнаруженный ими лист. Вода теперь падала прямо на авида, но, приблизившись к интересующему их объекту, он рассмотрел его, и быстро отпрянул:
— Да, Эсс! Это он – «инфаскоп»!!!
Немой восторг сменился бурным ликованием и радостными объятиями. И событие стоило того.
— Поверить не могу, но он здесь! — проговорил Кинус, когда первые восторги улеглись. — Мы нашли его вот так… сразу! Потрясающе! После четырех столетий поисков это выпало именно нам! — восторгался он, но, чуть успокоившись, решил:
— Надо его достать.
Кинус снова сделал шаг к скале, уцепившись рукой за какой-то выступ, и попытался ухватить «инфаскоп» за угол. Ощущая давление падающей на него ледяной воды, авид потянул «инфаскоп», чтобы отклеить. С трудом сохраняя равновесие, Кинус нечаянно надавил на выступ, за который держался. В тот же миг на скале что-то задрожало, и… резко выдвинувшиеся железные ставни сомкнулись, скрыв реликвию. Кинус едва успел отдернуть руку.
— Вот это да! Да тут тайник! — воскликнул он. — Похоже, это тайник Абируса! Смотри, ставни настолько сливаются со скалой, что их невозможно отличить. Вот почему никто не нашел здесь «инфаскопа»! — юноша хорошо помнил, отчего сработало устройство. Он опять с силой нажал на известный выступ, и ставни раскрылись – «инфаскоп» снова был перед ними. — Видимо, Абирус наведывается сюда, и сегодня забыл закрыть ставни! Как вовремя!
— А может, просто настал срок возвращения «инфаскопа»?! — предположила Эссбора.
Кинус с интересом взглянул на нее:
— Возможно… — он чуточку помолчал. — То, чему суждено быть, происходит так непринужденно, будто само этого «хочет». Вот и в пророчестве сказано: «Настанет срок, и «инфаскоп» вернется сам к вам». Я не придал сегодня значения тому, что «инфаскоп» вернется сам, но мы так быстро нашли его, будто он действительно сам «хотел» вернуться. Только знаешь, поскольку Абирус, видимо, приходит к тайнику, нам надо поторопиться! — довершил Кинус, и, возобновив попытку достать «инфаскоп», шагнул в падающий сверху поток воды. Теперь юноша постарался найти рукой другую опору и осторожно потянул «инфаскоп» за угол. Отклеив его до половины («инфаскоп» поддавался с некоторым усилием), Кинус отпустил опору, до которой он уже не доставал, и снова потянул «инфаскоп»…
— Кинус, ты упадешь! — крикнула Эссбора, видя, что ее друг потерял равновесие, и, пытаясь удержать его, заскользила вместе с ним по гладкой поверхности моста. Они почти обрели равновесие, но в этот момент неожиданно исчез и мостик. Кинус немного не рассчитал время, когда материализовывал его, и влюбленные вместе с «инфаскопом» плюхнулись в воду.
Это было смешно, да и радость от обретения раритета прибавляла веселья. Подняв целый фонтан брызг, они стали смеяться, но недолго. Вода в озере доходила до груди, но была настолько ледяной, что они поспешили выйти.
— Неужели наши мечты сбудутся, и мы будем вместе?.. — вся мокрая после внезапного купания тихо проговорила Эссбора, выжимая длинные огненно-каштановые волосы. Несмотря на неожиданную удачу, она не в силах была поверить, что они смогут соединить свои жизни.
— Эсс, важно верить в это! — серьезно ответил Кинус, удивляясь тому, как легко все получается. «Обычно «благословение» никогда не врет! Оно перестает действовать только в случае измены или… смерти» — подумал он, и, глядя на свою вымокшую избранницу, ее распущенные мокрые волосы, чувственную грудь, выбившуюся из расшнурованного корсета, и стройные длинные ноги под тонкой просвечивающейся нижней юбкой, снова чувствовал влечение. Вдохновленная фортуной, Эссбора выглядела потрясающе соблазнительной, и Кинус нисколько не жалел, что послушался «благословения». Подойдя к ней, обнял ее.
— Я верю в это, Эсс! И хочу, чтобы ты тоже верила! — попытался воодушевить он.