— Вышел в отставку?
— Просто ушел. Так я решил. Как решил — так и сделал — проворчал рыбак, посыпая расположенные со совей стороны куски рыбы дополнительной порцией перца.
— У дона Матео не осталось наследников?
— Два старших сына встали во главе.
— И им ты служить не захотел? Верный пес служит лишь одному хозяину?
— Я ушел — повторил рыбак — Так я решил.
— Ясно — кивнул я — Выбрал вольную жизнь… но исправно платишь две десятины…
— Все платят. Таковы порядки.
— Рабов выкупаешь…
— Нет — глянув на внимательно слушающего Сесила, жирдяй покачал головой — Обычно не выкупаю. Но кое-кто из старых друзей попросил меня это сделать. Попросил проучить его. Попросил выкупить этого камрона, приковать его ко лбу старой статуи и заставить жрать лишь ягоды, срать себе под ноги и сидеть голой жопой на занозистой доске. На самом деле так рыбу уже давно никто не приманивает и не прикармливает. Мы же не дикари. У нас и школы есть. И храмы…
— И снова запахло вонью истлевшего трупа былой цивилизации — тихо рассмеялся я — И снова на те же грабли. Школы, храмы, потом университеты, академии… мысли о высшем и чистом… вы уже начали одаривать трущобную бедноту средствами контрацепции и идеями о вреде насилия?
— Что?
— Да так… Расскажи мне о Церре, старый солдат.
Хлебнув горлодера, рыбак со свистом втянул воздух, с шумом выдохнул и кивнул, отправляя в рот красный от перца кусок копченой рыбьей плоти:
— Расскажу. Проклятье… слишком мало перца… глотку жжет, но едва-едва… Так вот…
— Погоди! — остановил я его коротким жестом — Расскажи, да, но…
— Но?
— Но расскажи так, словно тебя блевать от этой Церры и всех тех ублюдков, кто правит этим местом.
— О… тогда и напрягаться не придется — Мумнба затрясся в кашляющем смехе — Ох мерде… хорошо, амиго. Я расскажу тебе о Церре… Нынешняя Церра… уже не та, что прежде. Я расскажу… и ты будешь весело смеяться…
— Я? Весело смеяться? — переспросил я.
— Ты — подтвердил рыбак — Ты будешь хохотать, амиго! Слушай же…
Многовековые руины некогда утонувшего, а затем покинутого большинством древнего города никогда не пустовали. Здесь всегда теплилась жизнь. Веками здесь существовали крохотные общины, что то разрастались в благоприятные сытые времена, то почти вымирали, ужимаясь до двух-трех семей и балансировали на грани выживания. Болезни, голод, междоусобица, приход из океана голодных тварей, рейдерские набеги с берега и опять же с океана — опасностей хватало всегда. Но чтобы не происходило вокруг мелкие разобщенные общины упорно цеплялись за древние руины, прятались в известных лишь им щелях, а если загоняли в угол — давали ожесточенный отпор, прорывались с боем и снова прятались от тех, кто хотел их уничтожения. И так шло год за годом, поколение за поколением. Жизнь пульсировала здесь в терминальной стадии, в постоянной предагонии, дети, еще толком ничему не научившись, уже брались за оружие… и вскоре погибали.
В те времена не было никакой Церры. Не было никакого города. Было лишь постоянное выживание и через это испытание прошло лишь четыре из старых общин, ныне ставших могучими родами — одному из таких и служил больше тридцати лет жирный рыбак, похоронивший старого дона и ушедший прочь. Да. Прежние общины, заматерев в постоянной борьбе за жизнь, превратились в хозяев древнего города и уже никто не смеет посягать на их территорию — ни с океана, ни с берега. Наоборот — теперь отряды Церры порой уходят на берег или на моторных баржах к далеким островам, где с помощью оружия вразумляют тех, кто посмел скалить клыки в слюнявой угрозе.
— На кой хрен мне все это дерьмо? — перебил я мерный рассказ рыбака — Мне посрать на все величие Церры! Скажи оружие там купить можно на вашем рынке? Лодку нормальную с неубитым мотором? И откуда ты вообще знаешь историю руин и общин, Мумнба? Ты был обычным хранителем морщинистой туши, а сейчас ловишь омаров и рыбу…
— Школы — ответил рыбак — Правящие роды открыли в Церре бесплатные школы, где учат читать, писать, знать историю и владеть холодным и огнестрельным оружием, амиго. И я годами был рядом со старым хозяином. Внимательно слушал, запоминал и всегда молчал.
— А сейчас тебя прорвало, и ты решил излить это все на меня? Мне не интересна история твоей родины, рыбак. Потому что она такая же как везде. Один и тот же гребаный и чаще всего выдуманный шаблон, используемый пропагандой в каждом уголке мира. Один и тот же рассказ о том, как всеми унижаемое и побиваемое несчастное племя добрых улыбчивых аборигенов с трудом цеплялось за жизнь, никому не причиняя зла, как оно, превозмогая, терпя незаслуженные обиды, за века набралось сил, дало отпор всем недругам и стало жить поживать, не забывая всем напоминать о своей избранности и попутно делая грабительские набеги, оправдывая их былыми обидами. И…