Повиснув на одной руке, Милосердие расхохоталась при виде того, как ее враги несутся к вихрям пожарищ внизу. Ветер трепал одеяния Бхатори, которая беспомощно размахивала всеми конечностями.
«Сестра, – позвала Гиад, налегая на прутья своей клетки. – Не…»
– …обмани меня!
Звук собственного голоса поразил Асенату: сестра выпустила ее на волю.
– Мы ведь договорились откланяться вместе, верно? – игриво напомнила Милосердие, вновь взбираясь по стене. – И еще, сестра: я никогда не держала тебя под замком. Ты сама запирала себя!
– Не надо, брат, – снова предостерегла Мина, однако уже без надежды в голосе.
Иона пытался внять ей – опустить пистолет, усмирить свою ярость. Он старался, поскольку любил сестру, даже если от нее остался лишь призрак, но главная причина заключалась в том, что Мина была права. Убийство короля-вырожденца в болотном мире оказалось генеральной репетицией того, что происходило сейчас. Злейший враг Тайта хотел умереть.
«А мне нужно убить его!»
– Тебя действительно зовут Ольбер Ведас? – спросил Иона, подавляя гнев.
+Иногда, + ответил раб страстей, запертый в кристалле, +но чаще я пользуюсь этим именем как любимым орудием. На протяжении тысячелетий я воплощался во многих душах, коим судьба предопределила искать Истину. Иногда я даже становился тобой, Иона Тайт!+ Последовал невеселый смешок. +Мы с тобой сплели кое-какие странные и грозные парадоксы…+ Еще один смешок. +Но не на сей раз! В этом случае мне указали мое призвание всего лишь девяносто лет назад, и я вел поиски больше десяти веков.+
– В твоих словах нет смысла, – сказал Тайт, жаждая покончить с ублюдком.
+Не для нас… пока еще, но, возможно, однажды появится…+ Несмотря ни на что, мания существа не покинула его, как и высокомерие – и голод. + Решение в том, чтобы найти подходящую точку обзора. Тогда, применяя необходимые инструменты и методы, мы станем творцами своего предназначения.+
– Ты до сих пор веришь в это, – утвердительно произнес Иона.
+Все прочее может измениться, но не моя убежденность, друг мой.+
– Я же сказал: мы не друзья! – ярость Тайта вновь расправляла кольца, пробужденная его отвращением.
+И все же ты вновь стоишь передо мной, Зеркальный Странник, – мой неизменный судья и свирепый палач! С помощью книги и злобы ты всякий раз выслеживаешь меня, пока я пытаюсь выпутаться из собственных неудач, слишком упрямый, чтобы покончить с собой…+
Послышался сухой псионический вздох.
+Признаюсь, данная итерация вышла особенно неприятной. Внедрение в прошлое Последней Свечи изнурило меня, но я возлагал такие надежды на эту планету и ее мистическую машину!+
Создание перешло на лекторский тон:
+Под шпилями сокрыта колоссальная мощь, однако я установил, что она весьма неустойчива и непредсказуема, а потому не подходит для точного процесса творения. Мне следовало бы догадаться раньше… Альдари ведь построили Кольцо как станцию для переработки стоков негативной духовной энергии из Паутины.+
– Но при чем тут я? – требовательно спросил Иона, борясь с яростью. – И чертова книга?
+Потому что такова эта история! Так мы учимся создавать нашу реальность.+
– Мы?
+Вечно и неизменно «мы», друг мой и враг мой. Ты, я и немногие бесценные души, способные, в свою очередь, слушать и понимать.+
– Понимать что?
+Истину, какой она видит нас. Совпадений не…+
– Гори, – вынес приговор Зеркальный Странник.
И выстрелил, как случалось всегда.
Под звон разбитого стекла двойняшки влетели в фонарную палату собора. Приказав их общему телу пригнуться, Милосердие осмотрела большой семистенный зал в поисках неприятелей. Она упрямо отказывалась поворачиваться к цели пути, пока не убедилась, что, кроме них с сестрой, в помещении никого нет.
– Это и есть твоя реликвия?! – прорычала Милосердие, наконец взглянув на огонь. – Мы пришли сюда ради нее?
Изумление в голосе существа боролось с презрением и, возможно, даже разочарованием.
Свет Перигелия пылал на пьедестале в центре помещения – ярко, но не сильнее, чем другие огни подобного рода.
То был язычок пламени обычной белой свечи.