За двадцать один год пребывания в сверхсекретном интернате из H216-M сделали HQ-человека с высоким коэффициентом интеллекта; идеального бойца, в совершенстве владеющего техниками каратэ, дзюдо, айкидо, кунфу, ушу и прочими боевыми искусствами; универсального солдата, одинаково опытного в обращении как с холодным, так и с огнестрельным оружием; надёжную особь мужского пола, неуязвимого к ядам и устойчивого ко многим препаратам. H216-M мог запросто проломить железобетонную стену одним ударом своего кулака, но основными тремя его профилями были «наёмный киллер», «тайный агент / супершпион» и «контрабандист». Все задания, миссии и поручения он выполнял безукоризненно и беспрекословно, все цели и мишени достигались своевременно, но чем старше становился H216-M, тем больше у него возникало вопросов к себе и к лаборатории.
«Кто я? Робот ли я? Механизм ли я? Родился ли я в этом инкубаторе? Или я был частью ячейки общества под названием «семья» (как виденные мною некоторые иные люди)? Откуда я, и для чего на самом деле предназначен?».
В том же регионе проживал некто В. д'Эвиль, или мсье де Вилль1 – очень богатый человек; олигарх, меценат, бизнесмен. Он проживал в огромном загородном доме, в котором было очень много комнат – и лучшая из них, естественно, принадлежала мсье.
Ходили слухи, что де Вилль появился в городе внезапно – и неизвестно, так же ли внезапно он разбогател, или же был таковым.
Мало кто знал (а ещё меньше догадывался), что мсье де Вилль ведёт двойную жизнь: днём он старался быть образцом чистоты и порядка, моралфагом и посетителем Церкви – а вот уже ночью он преображался, творя такие дела, что...
Поводом стало постоянное ношение мсье чёрных очков в любое время суток при орлином зрении; также, ряд его привычек, повадок и особенностей стали со временем бросаться в глаза всё большему числу окружающих. Их было не так уж и много, но...
Независимый репортёр, посмевший заснять на плёнку один из ночных кутежей мсье, был обнаружен мёртвым – его нашли аккуратно свисающим между двумя столбами ЛЭП. Его убил сильнейший разряд электрического тока – при этом провода остались целы с визуальной точки зрения. Зачем член-корреспондент туда полез – тот ещё вопрос; это и по сей день остаётся загадкой.
Ещё одной странностью был некий (возможно, генетический) сбой в отношении кожи – ткани эпидермиса постоянно отмирали, словно не приживались к телу. Даже при хорошей ванне уже спустя день верхний слой кожи снова шелушился – а то и свисал грязными лохмотьями, серыми лоскутами. Кожу пяток мсье и вовсе обдирал до крови ногтями либо лезвием больших ножниц, испытывая при этом нечто вроде облегчения и даже оргазма (особо любопытным в шутку объясняя это действо тем, что ему хочется, чтобы кожа на пятках была нежная и розовая – точь-в-точь, как у младенца). Доктор, обследовавший мсье длительное время, однажды просто не приехал – а ведь на повестке дня было лечение многих недугов (как врождённых – так и приобретённых, как острых – так и хронических). У некоторых, однако, сложилось стойкое впечатление, что мсье только сказывается больным – за двадцать один год пребывания в городе он совсем не постарел!
1 Игра слов: «Дьявол» (англ. Devil), «Зло» (англ. Evil); так возникло D'Evil.
III
Случилось так, что H216-M получил заказ на физическое устранение очередного объекта, и новым трупом (судя по фотографии) должен был стать мсье де Вилль – известный в городе благодетель, благотворитель, детского денежного фонда преумножитель, ценных марок собиратель и многим людям работодатель; общественный деятель, коллекционер и миллионер, всех роскошных дам имелец и владелец частного вертолёта и ночного клуба с казино.
Именно таким был облик мсье днём. Ночью же «дедушка» пускался во все тяжкие... Что же он делал?
Излагая (увы, бездоказательные) факты, можно отметить, что мсье порой часами сидел в Сети, посещая порносайт за порносайтом и даже получив Золотой кубок большого ч-на.
«Надо же, какие хорошенькие! – восторгу де Вилля не было предела. – Я не думал, что земные женщины столь прекрасны! Ох, как я их сейчас.. Ммм... Тугие, упругие, медовые попочки; елейный фимиам тительного масла (или как там по-французски «сиськи»?). Французский – пожалуй, наилучший, наиприятнейший язык для разговоров о любви!».
От теории – к практике, и уже в заранее выбранную полночь мсье растлевал малолетних, не целованных, а с женщинами постарше, женщинами испорченными экспериментировал, переходя от классической, миссионерской позы к позициям №69 и №13. Также, мсье люто приветствовал наездниц и оральный сексьон, утоляя голод по десять раз за ночь.