Флаэртус, находящийся сейчас в Небесной Гильдии — по сути Гильдии магов -как в наиболее интересном месте из захваченных на настоящий момент, да к тому же защищённой восстановленными магическими барьерами, лишь вздохнул, стоило вспомнить о проблемах, которые будут от сортировки пленников. Ведь сюда вот-вот должен был прибыть его сюзерен, ради такого случая уже перенесшийся через портал в Адскую Колыбель и сейчас мчащийся в небесах на ездовом крикуне в сопровождении лишь ещё одной такой же твари с парой седоков в качестве сопровождения.
Желание Хельги Провозвестника лично принять участие в последней стадии захвата очередного домена? Стремление понятное. Успеет ли он к нужному моменту? Тоже да, ведь отступившие в пределы внутренней стены войска рода аль-Баграм понимали своё резко ухудшившееся положение. Теперь и опора на Источник Силы не была таким уж серьёзным козырем на ведущихся переговорах. Да-да, ведущихся, поскольку умирать ни наместник с его окружением, ни простые «Первые люди» вовсе не хотели. Зато торговаться насчёт более благоприятных условий не то сдачи, не то выхода с оружием — тут они сами пока никак не могли определиться — велись столь же интенсивные. И опять-таки с Бадри-аль-Баграмом, что позволяло осаждённым питать какие-то иллюзии. Особенно…
— Хлам! — Керрит, устроившаяся среди груды подушек, отшвырнула в сторону книгу, которую до этого держала в руках, после чего потянулась за следующей. — На каждый десяток книг по меньшей мере пять — пустая болтовня о величии Отца-Неба, Тенгри-хана, мудрых предков. А тут же средоточие магии, обучение юных и не очень неофитов. Вот почему так? Сколько раз такое вижу, всё понять не могу.
— Культурные традиции, — усмехнулся Флаэртус, поневоле вспомнив то, что многократно видел и слышал в родном мире.
— Какие-какие традиции? — голос суккубы источал яд такой концентрации, что материализуйся он и на всех этажах здания никого живого могло бы не остаться. — Тут культуры немногим больше, чем у орков, и то под вопросом. Жду не дождусь, пока князь Хельги не прибудет и не начнёт пленников сортировать по своим представлениям о правильном и… не очень правильном. Ох и будут забиты подземные казематы рядом с Палатами Боли! А всякую мелочь можно либо к корням Кровавых Садов, либо просто на жертвенники.
— Дипломатия. Князь играет карту ханского сына.
— Шушеры уже достаточно набрано. Может ещё кого и подцепят к ним, но не всех скопом. Да и им радоваться недолго. Князь у нас строгих правил. Своих, но строгих!
В этом Флаэртус не сомневался. Не после того, как, тщательно изучив того, за кого решил «зацепиться», стал всеми силами помогать ему в сломе семейства Мерсье. Как раз там эти самые принципы проявились ярко, чётко, без малейших смутных пятен. Не в последнюю очередь поэтому бывшему князю Адской Колыбели было любопытно, как Хельги решит задачу разделения степняков «на агнцев и козлищ». Учитывая, что «козлом» смердело от каждого, просто концентрация смрада могла в той или иной степени разниться.
Рабы и рабыни — вот то, что делало положение пленных степняков печальным. Достаточно было любому. владеющего основами Разума, то есть способному использовать заклятье Чувства Лжи, применить его во время допроса и… Ну да, именно об этом и речь. Князь Хельги очень не любил насильников, а особенно тех, кого тянуло на юных девочек и мальчиков, чем в Каганате грешил каждый второй… если не считать каждого первого. Исключения случались, но были исключениями, никак не правилом. Те самые «культурные традиции».
В общем, стоило начать подробную проверку, как что из пленников, что из засевших там, за внутренней стеной, останутся женщины с детьми, которых сюзерен принципиально не трогал, да немногочисленные счастливчики, не успевшие или не пожелавшие измазаться в дерьме по самую макушку.
— Что Миер-Валтэ говорит? Последняя встреча была меньше часа назад, а я тут уже два часа. Опись трофеев, оценка потерь, разрушений. Управленческие дела, ты должна это знать, Керрит.
— Знаю, но заниматься таким, — суккуба невольно поморщилась. — Нужное, но не хочу, не могу и не буду!
— Если хочешь когда-нибудь получить свой домен в вассалитет или как наместница — против воли будешь, зубы стискивая, плюясь и ругаясь, — поспешил «порадовать» демонессу Флаэртус. И аж на сердце тепло стало, когда увидел, что ту аж перекосило от пришедших в голову мыслей или ярких образов подобного. — А ты хочешь, я тебя вижу.
— Видел бы раньше, тогда и домен бы не просрал, глазастенький.
Суккубы тоже знали толк в том, чтобы «влезть под кожу» тем, кого хотели уколоть в одно из наиболее болезненных мест.
— Стерва!
— Бездарность!
— Закончили с «комплиментами», — проворчал Флаэртус, понимая, что суккубу не переругать. И вообще, после известных в его жизни событий он старался как можно больше узнать об этих крылатых и порочных красавицах. Узнать так много, чтобы их не недооценивать, а напротив, использовать хотя бы вполовину от того, как сумел это сделать его нынешний сюзерен. — Вернёмся к нашей кукольнице, Миер-Валлтэ.
— Тенгиз-аль-Баграм торгуется с марионеткой. И хочет столько, что малышке Миер-Валтэ так сложно удерживаться от смеха, что ещё сложнее не выпустить иглы наружу. Но она справляется. Представляешь, этот сын ишака и потасканной шлюхи-гоблинши хочет сохранить за собой пост коменданта, а для коменданта нынешнего и своего брата Мамая — положение помощников или, представляя как большую уступку, «смотрителей за степными лагерями», которые у этих убогих вместо наших фортов и малых городов.
— Дурак, — только и мог сказать Флаэртус. — Мучительница ему сказала через Бадри, что если внешняя стена была взята за пару суток, то и внутренней долго не продержаться? Что подойдут подкрепления из Адской Колыбели, которые ещё больше усугубят их положение?
Керрит расхохоталась, от чего её груди чуть было не выскочили из частично расстёгнутого корсета. Впрочем, если бы такое случилось, суккубу этим не смутить. Разве что роящиеся в отдалении бесы сильно б обрадовались.
— Сказала. И донесла обещание, что особо упорных могут выволочь прямо за яйца, после чего охолостить прямо на городской площади, после чего обрить наголо, завернуть в баранью шкуру и гнать плетьми до границы с Талас Бахайрат, этим их «столичным» доменом, где притаился сам хан. И холостить будет не кто-то из Первых людей, даже не демоны или тёмные темплары из внушающих страх, а вот эти затейники,-жест в сторону роящейся бесятины. — И что им в таком случае будут розданы наложницы их гаремов в пусть не вечное, но длительное пользование.
— Ширдик хотеть наложница! — будучи лёгок на помине, нарисовался буквально из ниоткуда бес. — И готовить большой острый ножница, чтобы холостить… Всех, кого можна и нужна. А если две наложница, то жертвовать кружавчатые перекладки во славу Культы. Палавина их! Очення-очення кружавчатые. Ценныя, во!
— Кыш, — лениво отмахнулась суккуба, добавив к жесту волевое усилие, от чего беса унесло куда подальше направленным телекинезом. — Они уже жертвовать готовы «на нужды Культы». Цивилизуются, паразиты! А если узнают, что официальное провозглашение этого безумия случится как раз в том, что пока ещё Хугул Алшиин — тогда вообще рехнутся от счастья и порнографических мечтаний. Они у них такие, что некоторые мои сёстры удивляются глубине фантазий.
— Требования дураков…
— Конечно. Угроза их напугала. Не словами этого ханёнка, а тем, что город штурмовали мы. Князьям Инферно плевать на глупые желания любителей лошадей и баранов. Тенгиз-аль-Баграм скукожился, урезав пожелания. Теперь он готов сдать замок и Источник, но уйти со всеми воинами, при этом принеся тайную присягу Бадри-аль-Баграму. Такую, которую не смогут обнаружить. Хочет жопой на двух креслах усидеть. Она у него большая, раскормленная, есть… основания надеяться. Ложные, конечно!
Говоря последние слова, Керрит смотрела куда-то вдаль так, что Флаэртусу сразу пришла на ум картина, где суккуба поджаривает эту самую жирную каганатскую задницу на медленном огне, чтобы скормить не то свиньям, не то церберам… если псинки не побрезгуют таким яством. Утончённые и ставящие красоту основой своего образа жизни, суккубы одновременно могли многим дать фору в изощрённой жестокости. В целом, их только мучители могли в ней превзойти. Просто об этом часто забывали, обманываясь лишь одной частью натуры крылатых красавиц… равно как и красавцев, если вспомнить то, как многие женщины относились уже к инкубам, этой мужской версии данного демонического вида.