Майра Красс вздрогнула. Тут Сол закричал во всю глотку от разрывающей его боли:
— Это я, я, я, я!!! Слышишь ты? Это я, Солари Молмадир из Старшего колена Молмадиров, из Конгломерата Семьи джаханов! Вот кто я! Теперь я знаю, кто я!
— Все должно было произойти иначе, — выдавила Майра Красс своим настоящим голосом, сиплым и тихим.
Сол отдышался.
— Ты ведь не знала о том, что со мной стало? — уточнил он. — Просто приказала детям избавиться от меня, когда надоест играть. Я знаю, почему ты меня не убила. Ты хотела, чтобы я страдала. Вы сосали из меня боль, как вампиры, всей вашей семьей, верно? А потом тебе стало не до меня.
Майра поймала взглядом стоявшего поодаль Демискура.
— Убей его, — приказала она.
Сол не поворачивался, он смотрел в зеркало ее лица, и видел там несбывшуюся надежду.
— Это твои счеты, капитан, — сказал Демискур. — Тебе по ним платить.
— Тогда убей меня быстро, — сказала Майра Солу.
Сол пропустил эти слова мимо ушей. Демискур озадаченно вслушивался в их разговор.
— Ну же! Чего ты ждешь?
Слабая улыбка прорезала губы Сола. Он осторожно обхватил ладонями это несчастное, измятое лицо. Надо же, какое убожество. Воистину, чем страшнее маска, тем ничтожней лицо, прячущееся за ней. Сол сказал:
— Ах, мой дорогой капитан. Ты так и не понял? Посмотри, посмотри на меня внимательно. Меня били, унижали, пользовали. Со мной обращались как с вещью. И я стал вещью. Но вот какая штука — вещи живут дольше своих хозяев. Время шло, я оставался жив, а те, мои прежние хозяева сгинули в песках забвения. Что с ними стало? Один погиб, другой исчез, третий сошел с ума. После них не осталось ничего. Слышишь? Это ветер плачет по забытым душам.
Лицо дернулось, но Сол держал крепко. Лицо заколебалось, пошло пятнами, потеряло форму, утратив былую твердость. Так тает воск в жаре печки. Чувствуя, как пальцы уходят все глубже в эту рыхлую плоть, Сол прошептал:
— Зачем убивать то, чего не существует?
И он отпустил это лицо в последнее плавание по волнам ужаса. Туда, где оно исчезнет, поглощенное зыбью времени, не оставив после себя ничего, даже воспоминаний. Чтобы скрыть от мира это лицо, он вновь одел на него шлем.
Забвение.
Вот что хуже смерти.
Сол сорвал с плеча Кераса лычку вольного капитана. Обратился к Демискуру:
— Ты со мной, гранд?
Офицер просто кивнул. В этом коротком жесте было очень многое — слова согласия, присяга на верность, одобрение.
— Тогда здесь нам делать нечего.
Гранд взглянул на Кераса, потом на тело Гримма.
— А что с Амиранди?
Сол пожал плечами.
— Капитан с честью выполнил свою миссию. Дело сделано, и мне плевать какую игру они там затеяли. Пора возвращаться.
Прежде чем уйти, они на минуту задержали свои взгляды на углублении. Там проецировалось трехмерное изображение колосса. Похоже, внутри громадины начался какой-то процесс. Грибовидная часть над островом оказалась лишь одной пятой от общей массы этого сооружения. Все остальное скрывалось под землей в толще зыби и напоминало разветвленную корневую систему карликового дерева. Из его ствола торчали стержни, и эти стержни выплевывали в зыбь какие-то потоки разогретого вещества. Вспомнились слова сеятелей Мендозы про повышение уровня зыби. Сол догадался.
— Вот что породило зыбь. Эта штука. И другие такие же, по всей планете. Это фабрики.
— Может, есть способ остановить их? — спросил Демискур.
— Может и есть, — сказал Сол. — Только мне все равно. Пусть мир захлебнется в зыби. Иного он не достоин.
Они спускались вниз в гнетущем молчании. Сол чувствовал на себе вопросительные взгляды Демискура. Никто не помешал им, и не попытался убить. Кем бы ни была Амиранди на самом деле, похоже ее дни закончились здесь. Наверно, поэтому Предтечи и остались в прошлом. Наверно, они пытались изменить этот мир, но Катум не так прост, и даже божественная мощь Предтеч оказалась здесь бессильной. Все, что смогли Предтечи — оставить после себя жалких последышей. Мутантов. Людей.
Они выбрались из колосса, подобрали Улфа и вместе с остальными моряками спустились к галечной косе.
«Пиявка» стояла на приколе. Акифы хмуро наблюдали за тем, как изрядно потрепанная процессия возвращается на борт. Когда все поднялись по трапу, пираты обступили Сола с Демискуром.
— А где Керас?
— Его больше нет, — сказал Сол.