Сокровище, за которое можно продать тело и душу, убить, украсть, предать, солгать и натворить еще кучу других грехов.
Сол очень надеялся, что Демискур проявит благоразумие и уберется отсюда подальше, пока может. По крайней мере, Сол на его месте поступил бы так.
Он лежал на спине и следил, как солнце красит оранжевым часть внутренней стены. Чем ниже опускалось светило, тем выше поднималась тень и тоньше делалась оранжевая полоса. Скоро она исчезнет совсем. Когда это случится, его поведут на суд. Сола не слишком волновал исход процесса, потому что в его смысле не возникало сомнений — принести жертву. Нельзя спускать смерть гражданина никому, это вредит репутации государства.
Раскаленный стержень пули по-прежнему медленно сверлил Солу мозг. По ощущениям, она уже прошла большое полушарие и углубилась в более древние отделы серого вещества. Сол услышал приближение лифта. Что-то рановато для последнего конвоя. Лифт поравнялся уровнем с его камерой. На платформе стоял только один человек.
Имин.
— Последнее свидание? — спросил Сол, приподнимаясь на локтях.
— Вроде того, — согласился Имин.
— Демискур уже уплыл?
Имин не ответил. Внимательно рассматривал Сола, будто пытаясь узнать в нем какого-то другого человека. Спустя минуту-другую сказал:
— Да.
— Это хорошо. Надеюсь, сеятели не подсунули ему фуфло.
— Я позаботился об этом. Корабль и правда хороший.
Ну что ж, хоть что-то получилось.
— Рад это слышать, — бесцветно обронил Сол. — Что-нибудь еще?
Имин продолжал разглядывать его; большой, темный как гора, с двумя пятнами белков от глаз на черном овале лица. Солу становилось не по себе. Этот парень явно что-то затеял.
— Ты же понимаешь, каким будет приговор?
— Конечно.
— Тогда зачем ты это сделал?
— Зачем? — Сол уселся перед Имином, скрестив ноги. — Затем, что мне хотелось бы это сделать, но кто-то сделал это за меня. Я признался в желаемом преступлении.
— Видно, вивисектор здорово тебе насолил.
— Вы не представляете, насколько. Хотите знать, что он сотворил со мной?
— Думаю, что нет, — Имина на мгновение покинула его уверенность.
Сол усмехнулся. Люди кажутся сильными, пока не сунешь им под нос свою боль. Вот тут они пасуют.
— Вот и причина. Эй, — Сол вдруг догадался, — а вы часом не к нему приехали?
По молчанию Имина Сола понял, что попал в точку.
— Пришли у нему и застали мертвым. Опишите мне, что вы увидели.
— Не уверен, что ты захочешь это слышать.
— Очень хочу.
— Лионель был… расчленен, — выдавил Имин и его лицо даже в сумрачном вечернем свете посерело. — Частично.
Больше Имин не смог сказать ничего.
— Но вы ведь пришли говорить со мной не об этом, — заметил Сол.
К Имину вернулось самообладание. Он подобрался, принял светски-чванливый вид бывалого контрабандиста:
— Да, друг мой.
«С каких это пор мы с тобой друзья, черная обезьяна?»
— Я хочу тебе помочь, — сказал Имин. — Пока не стало слишком поздно.
— Что вам нужно? В рабство к вам я не пойду. Лучше умереть свободным, чем снова стать бионом.
— Нет, ты меня не понял, Сол. Я предлагаю тебе равноправное сотрудничество.
Сол промолчал. Что-то новенькое.
— У меня есть одно развитое качество, — продолжил Имин, — благодаря которому я достиг определенного успеха в своем ремесле. Это умение видеть в людях потенциал. Я чую таланты. Ты — очень талантливый человек, у тебя громадный потенциал. И с моей помощью он раскроется в полной мере. Ты достигнешь небывалых высот, Сол.
— Под вашим чутким руководством. Я понял. Не «хозяин и раб», а «патрон и ученик»?
— Ну, если тебе угодно, — согласился Имин. — Но ты чересчур все огрубляешь. Рассматривай это как помощь. Я не отношусь людям западного типа, друг мой. У меня другой подход к делам и отношениям. Большинство джаханов и скелгов я презираю за их злобу, жестокость и лицемерие, а сеятелей использую, потому что они мне нужны. Лишь немногие заслуживают мое уважение, действительно лучшие люди, вроде Демискура. Ты такой же. Поэтому старина Имин пришел к тебе, рискуя очень многим.
— Только не говорите мне, что решили помочь просто по душевной доброте, — фыркнул Сол. — Вы не похожи на ангела.
— Разумеется, нет. Я деловой человек, и моя помощь тебе должна со временем окупиться. Сейчас я помогу тебе, а потом ты мне. Просто я готов ждать, и ждать довольно долго, если знаю, что результат оправдает ожидания.
— Чего вы от меня хотите?
— Демискур говорил, что ты счетчик.