— Исчерпан ли?
— Поверьте моему опыту. Она даже в милицию не пойдет заявлять. Женщины в России, за редким исключением, считают, что раз сами нарвались, то и винить некого. Вырвалась нетронутой — радуйся, и старайся не нарваться вновь.
— Неужели вы всерьез можете предположить, что меня само по себе заинтересовало бы возможное обращение в милицию какой-то местной тонконогой малолетки? Вы, смотрю, совсем хватку потеряли, — с укоризной покачав головой произнес гость. — А вы не думали, что, возможно, мы, наконец, столкнулись с неизвестной нам упорядоченной структурой, с планомерным противодействием?
— Да нет, а какие именно моменты вас так насторожили, генерал?
— Судите сами. Ночь. Безлюдная аллея парка. Это место, которого в темное время суток сторонятся все нормальные люди, боясь встречи с отморозками, коих, вашими усилиями, развелось очень много. И вдруг, откуда ни возьмись, появляется невинное дитятко женска пола…
— И что в этом…
— Прошу дослушать мою мысль. Так вот. Девочке, согласно описанию, полученному от ваших кретинов, лет 15 — 16. Группа пьяных парней преграждает ей путь в этом безлюдном месте. Вряд ли она, несмотря на возраст, настолько глупа, что бы не понять их намерений. Помочь ей некому. Она это тоже понимает. Между тем ведет себя спокойно. Ни криков о помощи, ни мольбы о пощаде. Ничего. В конце концов, ее начинают откровенно насиловать. Девушка молчит, до определенного момента не сопротивляется, позволяя прикасаться к себе. Согласитесь, для ее возраста это неестественно. Любая обычная девочка данной возрастной категории даже намек на собственную наготу в присутствии посторонних, воспринимает как крах всей жизни. Если она, конечно не конченая шалава…
— Ну не совсем так…
— Возможно. На первый взгляд, она вела себя так, как обычно при таких обстоятельствах ведет себя человек, после воздействия вспышки. За исключением маленького нюанса: со слов ваших людей на нее вспышка не подействовала. Что и было доказано блестящим исполнением неизвестного этим дурням приема неведомого стиля рукопашного боя.
— Но…
— Даже и не надо сомневаться в том, что это именно осознанно примененный прием, а не хаотический набор инстинктивных движений, неожиданно приведший к положительному результату. Слишком уж она его четко провела. Плюс несколько хладнокровно нанесенных ударов на добивание. Судите сами, практически всегда насилуемая и раздавленная ужасом девушка, вдруг получив свободу перемещения, первым делом бросится бежать. Это инстинкт. Естественное желание оказаться как можно дальше от опасного места. Эта напротив, тратит драгоценные секунды на то, что бы нанести серию ударов упавшему, а стало быть, менее опасному, по сравнению со стоящими людьми, противнику. Я уже молчу о том, что вы сами, опытный боец, вряд ли смогли бы из такого положения так легко освободиться от захвата физически более сильного соперника. Нет, Сергей Дмитриевич, так может вести себя только подготовленный человек, сиречь профессионал, которого специально обучали способам решения подобных проблем. Обучали физически и психологически, и, заметьте, весьма качественно, коль скоро она утерла нос вашим людям. Именно в таком ключе я предлагаю рассматривать эту ситуацию.
— Вы хотите сказать, что кто-то нам неизвестный специально спровоцировал этот инцидент?
— Не знаю. Слишком мало информации. Я просто не стал бы игнорировать такую возможность.
— Может, ФСБ зашевелилась?
— Вряд ли. После разгрома начала девяностых… Маловероятно, что бы они смогла так быстро встать на ноги и достичь прежних возможностей. Профессионализм подобной системы нарабатывается десятилетиями и передается как таинство от старших младшим. По книжкам и учебникам контрразведке не научишься. Плюс мы внимательно следим за этим вопросом и постоянно предпринимаем легкие корректирующие воздействия. За последнее время в средствах массовой информации и по телевизионным каналам была проведена мощная компания по дискредитации органов ФСБ.
— Да уж, от той грязи, что ваши люди вылили на них с начала восьмидесятых, так быстро не отмыться, — поспешил поддакнуть неприятному гостю Дуров. — Но, смею заметить, система КГБ была очень продумана и, благодаря тщательному отбору и подготовке сотрудников, обладала большой степенью инерции. Многие из старых профессионалов до сих пор в кадрах ФСБ.
— Это так, но нами создана ситуация, когда они, как в том анекдоте, лишний раз чихнуть боятся. Федеральные и иные законы, определяющие их деятельность… Плюс нами проводится кампания по «омоложению кадров руководящего состава»… Представляете, в 28 — 29 лет уже начальник? Ни жизненного, ни оперативного опыта. Приказов начитался, и рулит!.. Нет, это не соперники. Знаете, как они сами себя иногда называют? Кавалеры ордена Чебурашки.
— ???
— Вам ли это не знать, Сергей Дмитриевич? Вы же у нас здесь сидите. Местный так сказать.
— ФСБ — не моя компетенция, это забота Центра.
— Чебурашка, это такой мультяшный герой с огромными ушами и глазами, все видит и все слышит, но с очень коротенькими ручками — ни до чего дотянуться не может. Так и ФСБ. Им быстро, в случае проявления инициативы, ручонки поотрубают. Невозможно, конечно, совсем исключить вероятность инициативных действий кого-либо из их местечковых функционеров, и дай Бог, что бы это было именно так. Одиночки, как известно, плохо заканчивают… Нет батенька, надеясь на лучшее, мы должны готовиться к чему?
— Но иногда ФСБ проводит блестящие операции, как в том же Турове, и…
— Сдуру, как исключение, по местной, инициативе, подобно Турову… Или по одобрению сверху. Парням дают оторваться, что бы не застоялись и «спустили пар». Когда человеку, особенно профессионалу, совсем нечем заняться, он начинает думать, а нам это ни к чему. Все-таки, как ни крути, с этой службой еще долго придется считаться.
Слова гостя заставили Сергея Дмитриевича по-новому взглянуть на случившееся. Давно уже в его карьере не было намеков на нештатные ситуации. Постепенно уверовав в свой гений и умение просчитывать действия на несколько ходов вперед, он вдруг ясно осознал, что не готов к такому развитию сюжета, к неожиданностям, выбивающим его из накатанной колеи. Дуров растерялся, что не укрылось от внимания собеседника.
— Неужели?.. Но у нас нет никаких данных, говорящих в пользу этого! — схватился за спасительную мысль Сергей Дмитриевич.
— Это самое скверное. Выходит, если принять данное предположение за версию, они сделали первый шаг, а мы до сих пор ничего не знаем. Ни кто «они», ни как с этим бороться! Прозевали, батенька, засиделись, зажрались! — не скрывая презрения, резюмировал гость.
— А может американцы?
— Оно им надо? У них здесь возможностей на порядок порядков меньше чем у той же ФСБ. Они только кино красивое про свои всемогущие спецслужбы снимать могут… Да и, согласно нашим данным, их люди в последнее время не активничали за рамками известных нам направлений. Как дурень с торбой носятся со своими серо-буро-малиновыми революциями.
— Что делать? — едва скрывая дрожь в голосе, спросил Сергей Дмитриевич, забыв уже о своих мстительных мечтах в отношении выскочки из Центра.
— Не распускайте нюни. Вы же мужчина, воин. И в прошлом, — гость выделил именно это слово, — неплохой сотрудник.
— Да — да. Я готов исправить…
— Мне нужно как можно больше данных об этой девочке. Кто такая, где живет, чем занимается. Надеюсь, что хоть это можно доверить набранным вами тупицам? Плюс с кем встречается, характер встреч… Понимаете? Чем больше, тем лучше. В идеале — почти все! Имя любимой куклы, кто мать, кто отец, в какой позе спит и даже с кем она трахается втихаря от матери и отца!.. Хотя ваши кретины на такую тонкую работу, судя по всему, не способны. Им бы кости ломать да девок портить.
— Я выделю лучших людей из местных…
— Знаю я ваших лучших «из местных»… Еще вчера вы мне отрекомендовали как одного из лучших этого придурка Стаса. Так что сидите уж в том дерьме, в которое сами себя загнали, и не дергайтесь… Да, установите хотя бы где она живет. Скорее всего, недалеко от того места, где ее повстречали ваши люди. Если это не подстава, то вряд ли она приехала через полгорода в такой поздний час погулять в заброшенный парк. Видимо спешила домой и сокращала расстояние. Прошерстите все окрестные дома. Справитесь?