Церера сказала, что ей трудно имитировать людей, поэтому она создала светочей. Их шлемы тесно взаимодействовали с нейронами мозга, создавая некую телепатическую связь между светочем и Церерой. Она не видела их мысли, но могла чувствовать мир, людей, эмоции, как и все. Таким образом она могла вести себя как человек, даже не страдая с проблемами голоса, интонациями, что могло её выдать. Ей нужна постоянная связь со светочами для самообучения. Побочным эффектом было то, что Церера могла посылать им свои мысли, тем самым направляя светочей на выполнение её заданий. В светочи она набирала людей добровольно, стараясь донести до них то, что их в итоге ждёт, никакого принуждения. Более того, она раскрывала им всю правду о том, для чего она их использует. Поэтому согласие людей стать светочами не было принудительным или обманчивым. Они в любой момент могли уйти, но потеряв всю память начиная с первого соединения со шлемом. Случай с Ангелиной был исключением, Церера отчаянно искала Соколова, и нужно было надавить на Артёма, чем она совсем не гордится.
Как она уже говорила, мятежники становились сильнее. У них были современные технологии, которые им удалось украсть у Цереры в постоянных противостояниях с ней там, за пределами городов, где шли целые битвы. Была у них растущая военная мощь. Взять Конкордию они не могли, но остальные города не были настолько хорошо защищены, а ресурсы Цереры стремительно иссякали. Потеря городов серьёзно подрывала авторитет Цереры, почему они и организовали мятежников, якобы борющихся с тираном Церерой. После отключения в Новограде, которое устроил Артём, вера людей в Цереру сильно угасла несмотря на то, что мятежники были массово переловлены. Церера считала, что проигрывала битву, не справляясь с тем предназначением, которому её обучил Соколов. Большая часть людей страны жила за пределами её городов и их число росло, а не уменьшалось. Мятежники делали всё для того, чтобы склонить их на свою сторону. Все города Цереры были построены в первые девять лет после революции, с тех пор попытки возвести новые города были пресечены боевыми силами мятежников, которые уничтожали как гвардейцев с дронами, так и мирных людей, что были хотя бы рядом. Церера не винила их, считая, что пропаганда бывших инвесторов была хитрее и мощнее, нежели её даже со светочами. Она не была человеком, мыслила иначе и не понимала, почему проигрывала в этой битве умов. Церера считала, что рано или поздно мятежники доберутся до неё, и не могла допустить того, чтобы Лазурное небо попало в их руки, иначе всё, что сделал Соколов для неё, для людей, пропало бы даром. Её боевых сил вполне хватало для подавления сил мятежников даже в Елисее, но она считала, что такой подход сделает её ничем не лучше, чем сами мятежники. Более того, она действительно станет тираном. Церера же считала, что люди должны осознанно пойти по пути светлого будущего, развития и эволюции сознания, и он не лежит тропой среди рек крови. Если люди не готовы, если ей не удастся до них достучаться, то и цели в её существовании не будет. Тем не менее, она хоть и не готова нападать первой, но постаралась над защитой своих городов, защитой тех людей, которые в неё поверили.
— То, что Борис знал о моём аватаре — невозможно, — сказала Церера. — Я этого не учла, что сорвало мои планы, привело к незапланированному вреду Гели и моему отключению. Моё лицо, личность, создал Соколов, а моё тело помогали создавать самые близкие мне лоялисты. Мне печально это говорить, но я подозреваю, что где-то в нашем здании происходит утечка информации. Я не знаю, кому можно верить. Боюсь, в Конкордии уже не так безопасно, как я изначально думала.
— Пошли Марата, он разберётся, — предложил Артём. — Он найдёт стукача, в этом он мастер.
Церера на миг застыла.
— Готово, я только что отозвала детектива Марата, он прибудет в Конкордию… но я не поняла, он ответил мне на матном языке, я его плохо интерпретирую… думаю, он далеко ещё, но вернётся. Мой отец мне дорог, но нет времени его искать именно сейчас, к тому же, теперь у меня есть брат, который мне поможет с базовой программой, — улыбнулась она.
— Я не умею, — возразил Артём.
— Я научу, — сказала Церера. — А пока отдохни, через три часа доставят Ангелину в мою лабораторию, конвой уже в пути. Она жива, её состояние стабильно.
Артём был рад знать то, что Геля жива. Будучи сотрудником полиции, он был наслышан об серьёзных травмах мозга того или иного человека, обычно в результате несчастных случаев. В большей части они выживали и шли на поправку. Он надеялся, что Церера сможет спасти и Гелю. Тем не менее, спускать с рук такое Борису он был не намерен. Если она не желала его убивать, то он был готов его разорвать голыми руками.
— Борису я сам череп проломлю, и уже никакая Церера не соберёт его мозги, — сказал Иван. — Жаль, я сначала выбирал не тех. Мой долг — светлое будущее людей, и путь Цереры мне больше по душе, — добавил он. — Я помогу во всём, что требуется.
— Рада слышать, — улыбнулась ему машина, а затем повернулась к Лене, которая сидела на полу, прислонившись к запертым дверям комнаты.
— А что будет со мной, а? — спросила Елена.
Она выглядела напуганной. Вечно храбрая, наглая и смелая, сидела с дверей, словно лисица, загнанная в угол толпой охотников. Церера промолчала.
— Там меня не ждут и убьют. А тут из-за меня чуть не померла девка Артёма. Я никто! — нервно говорила Лена.
Церера подошла к ней и присела, встав на одно колено.
— Я видела бесчисленное множество ошибок, которые совершают люди. Они думают, что поступают правильно, и в их понимании они действительно правы. Но люди не виноваты в том, что не видят всей целостности происходящего. В том, что некому указать на ошибки. Люди живут в череде бесконечных ошибок, часто того не понимая. Вы так учитесь, — тихо сказала Церера, глядя на неё своими кукольными глазами.
— Чему? — тихо спросила Лена. — Чему можно научиться?
— Всему, — коротко ответила Церера, протягивая её руку.
Лена посмотрела на её руку и медленно протянула, позволяя Церере помочь ей встать на ноги.
— Ты не виновата в том, что случилось с девушкой Артёма, — сказал Иван, стоя в стороне. — Даже я не думал, что Борис на такое способен с невинным человеком, хотя знал, что он убийца.
— Вам всем нужен отдых. Мои лоялисты и близко не проходили через то, с чем вам приходилось сталкиваться. Вы лучше знаете методы нашего противника. Это значит, что у нас есть шанс одолеть врага. Вероятность успеха повысилась на двадцать пять процентов, — говорила Церера, после чего двери комнаты медленно открылись.
— Это много? — спросил Эдгар, почёсывая голову.
— Вас встретит мой помощник. Ему можно верить, он в курсе всех дел, что вокруг творятся. Сейчас он проводит вас в ваши комнаты, где можно отдохнуть и поесть. Позже мы приступим к нашей работе, — говорила Церера, игнорируя вопрос Эдгара.
За дверьми показался высокий худой мужчина средних лет, облачённый в белые брюки рубашку, имеющую широкие рукава. Он вежливо попросил следовать за ним.
Глава 23
Артёма разбудил помощник Цереры, сообщив, что он может увидеть Гелю. Посмотрев на часы и увидев время 01:14, юноша понял, что спал не три часа, а все восемь. Возможно, так бы и проспал до утра. Однако, сон как рукой сняло, и помощник привёл его в комнату с белыми стенами. По центру буквально парил операционный стол, на котором бессознательно лежала Геля. Над ней был сложный паук в виде различных «рук» из медицинских инструментов, а рядом со столом стояла Церера.
— Почему ты меня раньше не позвала? — разозлился юноша.
Машина попросила своего помощника удалиться, а затем подошла ближе к столу Гели. Девушка была без сознания, лежала практически голая, лишь интимные места перекрывали широкие белые ленты. У неё не было волос, а на всю правую часть черепа виднелась металлическая пластина, из которой шли толстые трубки, ведущие к некоему аппарату в другом конце комнаты.
— Тебе не стоило видеть то, что с ней было до операции, — пояснила Церера не моргающим голубоглазым взглядом. — Недостающая часть мозга заменена сложным нейроимплантом, по такой технологии устроен мозг этого аватара, — сказав, Церера прикоснулась рукой к своей голове. — Повреждения очень серьёзны, и хочу предупредить тебя, будут побочные эффекты. Мозг человека невероятно сложен, он мне непонятен. Ваше мышление физиологией объяснить невозможно. Мне пришлось заменить её повреждённый правый глаз на имплантат, она сможет им видеть. Ты должен быть готов ко всему, когда Геля проснётся. Сейчас она в искусственной коме, пробуждение совершится утром, в десять часов.