Леонид смотрел на Вову, нахмурившись.
- Они вообще не имеют отношения к производству двигателей, это другая отрасль, Вов.
- О да, - воскликнул Вова, - а теперь также скажи, что он не способен на это никак повлиять.
Леонид поджал губы и опустил взгляд.
- Второе, Лёнь, - продолжал Вова, - так это то, что эти методы работают! Бездоказательной чуши я навидался вдоволь, но я не вносил ее в базу, я оставлял только то, что имело удивительный результат, о котором по всему миру говорят, что это невозможно. И третье, - Вова помрачнел, в его глазах вновь появился панический страх, он понизил голос, - все, кто работал над материалом, содержащимся в папке, мертвы или дискредитированы настолько, что их никто не слушает.
- Как дискредитированы?
- Сидят в тюрьме, в психушке, оклеветаны как шизофреники или выгнаны с позором из учреждений, где работали. Лёня, эта папка, а также жесткий диск, что лежит внутри, единственные оставшиеся на всей планете, остальные данные были уничтожены.
Леонид забарабанил пальцами по подлокотнику.
- Вова, что конкретно с тобой случилось?
- Кто-то узнал о моей работе. Не знаю как. Вчера ко мне подошли улыбчивые молодые люди в гражданском, показали ксивы какой-то правительственной организации, показали так быстро, что я даже не успел разглядеть фото, и предложили прекратить мою работу. Похоже, им известно мало, иначе папку уже бы выкрали, или уничтожили. Я лично им не опасен, я лишь журналист, не ученый. Если они, к примеру, сожгут эту папку, я не смогу восстановить данные. Но сегодня они пришли снова и вежливо попросили, цитирую, "передать им экстремистские материалы". Я сумел уйти от них и сразу направился к тебе. Ты крутишься в бизнесе и политике, я не знаю, кому я еще могу доверить эти данные, чтобы они попали в нужные руки. Если ты откажешься, я пойму, ведь ты рискнешь головой, если попробуешь.
Леонид сосредоточенно изучал стену.
- Если то, что ты говоришь - правда, то мы оба сейчас под угрозой, но меня они так просто не тронут. Я примерно понимаю, кому передать папку, Володь. Но теперь, ты скажи мне, глядя в глаза, что данные являются правдивыми, важными, и лишь только отсутствие выгодности дела мешает людям внедрить их.
Вова твердо смотрел Леониду в глаза.
- Я уверен настолько, что ставлю свою жизнь на это.
Леонид вздохнул.
- Хорошо, я займусь этим, оставляй папку.
- Лёнь, теперь самое важное. Пароль от жесткого диска на первой странице, на маленьком листочке. Выучи его и сожги листок. У тебя есть сейф?
Леонид кивнул.
- Спрячь папку в сейф и скажи мне код.
- Это обязательно? - раздраженно проговорил Леонид.
- Да, очень. Потом, Лёнь, папка содержит также разоблачительные данные на корпорации и миллиардеров, которые наживаются на смерти, я хочу только улучшить жизнь людей, но если ты посчитаешь это нужным, используй и их тоже. И пожалуйста, не тяни с этим. Я еще хочу увидеть, как этот мир меняется.
Леонид улыбнулся.
- Я займусь этим завтра. А сейчас, - Леонид встал, - тебе пора. И мне тоже. Выспись хорошенько, отдохни, развлекись, отведи душу, в общем.
Вова улыбнулся.
- Эта папка была будто камнем на сердце, уж это точно.
Одевшись, и уже уходя из квартиры, Вова остановился.
- Лёнь, ты будь осторожнее. Эта папка действительно опасна, ее ненавидит слишком много людей.
Леонид усмехнулся.
- Поверь, все будет хорошо.
***
Проснувшись на следующий день, Вова обнаружил, что действительно чувствует себя намного лучше. Память его друга не умрет, наконец, мир сможет жить иначе. Он пошел на кухню и включил телевизор. На фоне шли новости, пока Вова делал себе кофе.
Внезапно, журналист замер с пачкой молока в руке. Молоко медленно переливалось из чашки, заливая стол кофейным напитком.
Он медленно повернулся к экрану, глядя на него остекленевшими глазами и с открытым ртом.
"Сегодня, в своей постели, был убит известный политик Леонид Смольный, эксперты пока что затрудняются назвать причины столь жестокого поступка, по этому поводу высказался близкий друг и коллега Леонида, Дмитрий, вам слово." - жестко сообщал телевизор.
У Вовы задергалась челюсть. Молоко уже залило весь пол в кухне.
"Спасибо. Я хочу сказать, что этот поступок является беспрецедентной наглостью и величайшей трагедией. Я даже в страшном сне не могу представить, кто мог желать Леониду смерти."
- Папка, - прошептал Вова и бегом бросился в коридор. Поскользнувшись на молоке, он упал, ударившись плечом об стол, обматерил мебель и, вскочив, продолжил путь.
Он быстро накинул пальто, запрыгнул в ботинки и выбежал из дома.