Судя по всему, известие о скором заявлении Совета уже распространилось по городу. Люди исчезали с улиц, проваливаясь в мультивакуум, чтобы установить новые соединения. Когда Хорвил вошел в общественный мультицентр, там оставалась последняя свободная красная плитка. Облегченно вздохнув, инженер занял место между жирной японкой и жилистым индусом, судя по виду, техническим специалистом.
– Можно было обойтись и без мультисвязи, – весело произнесла Джара, когда Хорвил наконец отыскал ее в толпе. – Можно было бы остаться в квартире и смотреть конференцию по видеоэкрану.
– И что хорошего было бы в этом? – презрительно фыркнул Хорвил.
Они стояли в главном зале Совета по обороне и благосостоянию, который можно было считать его лицом, обращенным к публике. Всем было известно, что всю свою деятельность Совет перевел в новый комплекс, местонахождение которого было засекречено. В зале собрался жирный кусок, представлявший двадцать процентов от общего пирога, – эта цифра приблизительно соответствовала степени доверия Совету в обществе.
Однажды Хорвил побывал здесь лично, в ходе обязательного для сотрудников мельбурнской администрации посещения. Он помнил вид на город, открывшийся ему, когда он спускался на заходящем на посадку ховеркрафте. Если бы у него была возможность заглянуть сквозь десятки транспарантов и сплошную каменную стену за ними, инженер увидел бы на западе внушительные комплексы Премьер-Комиссии и Конгресса МСПОГ. На востоке находилось правление Коалиции сект и штаб-квартиры корпораций «Трубо-корп», «Грави-корп» и «Теле-корп».
Джара отправила запрос на мультиинформационный контакт Совета.
– Сто двадцать миллионов, – сказала она, обводя взглядом толпу собравшихся мультипроекций.
Хорвил присвистнул. Похоже, эта атака черного кода хорошенько всех встряхнула. Конечно, на вид собравшихся было не больше двадцати тысяч; в подобных ситуациях сеть с легкостью отказывалась от иллюзии того, что в декартовом пространстве обитают мультипроекции.
– Мерри нигде не видно? – спросил инженер. – Или Вигаля?
– В общественном справочнике указано, что Мерри где-то здесь, – ответила Джара. – Но о Серре Вигале ничего. Ради такого он сюда не придет.
– Ну а Нэтч?
Повернувшись к Хорвилу, Джара хмуро покачала головой.
Ровно в три часа (по лондонскому времени) гомон толпы затих. Яркий свет приглушился до тусклого пламени свечей. Затаив дыхание Хорвил устремил взгляд на сцену внизу, ожидая увидеть на ней внушительную фигуру верховного управляющего Лена Борды.
Однако в центре сцены материализовался другой человек. К подиуму приблизилась фигура в белой мантии с желтыми звездами. Этот мужчина, чистокровный азиат, ростом был вдвое ниже Борды и обладал втрое меньшим животом. Какое-то время он постоял молча, обводя собравшихся надменным взглядом, свойственным членам Совета.
Подчиненный Борды не назвал свое имя и свою должность. Он просто открыл рот и заговорил нудным монотонным голосом:
– Я хочу донести до вас волю Совета по обороне и благосостоянию, учрежденного Премьер-Комиссией двести пятьдесят два года назад в целях обеспечения всех жителей системы. Воля Совета является волей всех жителей.
Хорвил непроизвольно поежился. Краем глаза он увидел, что Джара поступила так же. Эти вступительные слова они слышали тысячи раз в драмах, выпусках новостей и речах, однако от них до сих пор по спине пробегали мурашки. Хорвил не сомневался в том, что тут не обошлось без био-логики.
– Сегодня по «Морю данных» циркулировали слухи о том, что Хранилище подверглось атаке черного кода со стороны Фарисеев, – бесстрастным тоном продолжал чиновник Совета, словно охватившая всю систему паника была чем-то ожидаемым, итоговым результатом внизу столбца вычислений, предсказуемым итогом многократно проверенной формулы. – Много безответственных слов было написано о так называемых «уязвимостях» финансовой системы и предполагаемых просчетах Совета по обороне и благосостоянию.
Верховный управляющий Борда желает сообщить всем, что эти слухи являются полностью безосновательными. Никакой атаки черного кода сегодня утром не было.
Даже несмотря на алгоритмы, заглушающие в зале шум, Хорвил услышал ропот миллиона голосов. Вспомнив свое собственное хныканье у Джары дома и паническую спешку через весь Лондон, он поймал себя на том, как краска стыда залила его лицо. Инженер рискнул украдкой бросить взгляд на Джару. Та гневно раздувала ноздри.