– Кхм, товарищ Иванова, я Автандил! – быстро проговорил подросток.
Наступила тишина. И пауза продолжалась секунд десять, пока промёрзшие шестерёнки разрушили спиртовую наледь похмелья и начали правильно работать.
– А! Тот, кого ша… как его там. Шакалишка. Шашлычишка. Шалашовка. как же его? – механизм работал, но, похоже, Автандила барышня выбросила из своей памяти вместе с кличкой своего знакомого.
– Меня к Вам прислал Артур Артурович Боев. Ранее я приходил на собеседование и получил пейджер от Вас.
– И что тебе тогда тут надо? До вашего выпуска… месяц примерно и остался, – она посмотрела на календарь.
Попов тоже на него взглянул.
«1988 год. Перестройка. Гласность»
«Старьё какое-то, что там можно увидеть?» – не понял прикола Автандил.
– Я пришёл уточнить, работа останется при мне, если меня выгнали за драку и диплома я не получу? – сказал перерожденец вслух.
– Как-то ты быстро. С кем подрался? – с интересом спросила женщина. Её поведение полностью расходилось с тем, что рисовали фильм о героях-охотниках и фантазия Автандила.
– С одноклассниками.
– Нет. Я про то, с охотниками или простыми людьми?
– Ну, синие и голубые способности. Но они ими пока не управляют в должной мере. Скорее даже ослабили, уничтожив их выносливость. Но пришлось избить, так как даже после того, что я смог не получить особого урона от них, они попробовали продолжить. Оспаривать там нет смысла, я, возможно, переборщил. Но во вратах их точно не будут ждать добрые автандильчики.
– Не будут. Точно говоришь. Теперь опиши их способности…
Допрос о деталях продолжался двадцать минут, плавно перейдя в более детальный опрос о том, что подросток умел.
Завершилось же всё логичным вопросом:
– И ты припёрся сюда, чтобы что?
– Хотел уточнить, не потерял ли я место работы, – Автандилу казалось, что это подразумевалось прямым вопросом.
– То есть, не хочешь попроситься выйти на работу раньше или пожить в офисе или общаге нашей гильдии?
– Я об этом не думал.
– Ты вообще где жить-то собирался?
– В общаге для вольных помощников, – честно ответил он. Позже он там же и работу должен был найти.
– Хорошо, ты продумал это. Но как тебе такое: ты отправишься на вахту через три дня вместе с одним из отрядов гильдии. Испытательный срок начнёт отсчёт раньше, а нам не придётся искать помощника вместо одного выбывшего товарища. Но поездки будет нелегальной.
– В смысле?
– В прямом. Официально её не будет. Помрёшь, так об этом никто не узнает. Но не волнуйся, крыша у «Брусничной настойки» ого-го какая!
– Я не против. Но мне нужно тогда сказать об этом отцу, – произнёс Автандил и решительно двинулся в сторону двери.
Однако неожиданно ощутил холод, а затем так вообще поскользнулся и шмякнулся на пол.
– Падать умеешь. Тоже навык. Но кто тебе сказал, что ты имел право отказаться или покинуть офис после того, как я рассказала о задании? – усмехнулась Ледяная Царица Иней.
– А это можно было сказать словами? – спросил Автандил, уставившись в потолок.
– А ты уж больно резво поскакал. Да и дела нагляднее слов. У тебя есть вещи с собой?
– Нет. Оставил в камере хранения.
– Зря. Поесть я тебе найду, что дать. Но на ночь буду запирать, ты уж прости.
– Да я сбегать не собираюсь.
– Нет, этого-то я не особенно боюсь. От членов нашей гильдии тебе не сбежать. Это больше для твоей безопасности.
– Понял, – собственно он читал в хрониках то, что женщина была не очень в ладах со своей способностью. И становиться мороженным или хотя бы полуфабрикатом Автандилу не хотелось.
Далее красная охотница показала ему комнату в подвале, где он будет жить ночью. Там даже были туалет, раковина и холодильник.
«Ха, я снова окажусь в заточении? Ну, хоть в не самых паршивых условиях. И зачем я сюда отправился? Сидел бы и ждал сообщения на пейджер, параллельно с поиском халтуры!» – точил свой разум Попов.
Теперь он понимал, что иногда действия точно могут быть излишними.
В итоге днём он занимался «мужской работой», помогая с уборкой здания и переноской вещей, а вот ночью оказывался в прохладном месте.
Но на третьи сутки, Ледяная Царица немного после обеда уже начала напиваться.
«Никогда не притронусь к алкоголю. Мерзость», – решил для себя Автандил Аввакумович.
Если трезвая Полина Никитична Иванова была красавицей, которая точно не выглядела на свои сорок лет, то пьяная она не старела, но шарм разлетался на тысячу осколков.