Но неожиданно кассирша, по непонятным мне причинам, начала беседовать со мной.
— Вы уже слышали о террористическом акте? Он случился пару часов назад. Говорят, что полиция ведёт с ними перестрелку.
— Нет, не слышал. А-а что там?
— Нечего себе обнаглели в такое время и теракты устраивать. Я бы поймал их, побил, раздел, поставил к стене и насиловал за все это. – Пробурчал Йенсен.
— По новостям передавали, что какие-то террористы захватили Дельфинарий, и взяли всех, кто был внутри в заложники. Говорят они требуют того, чтобы всех дельфинов в стране выпустили из дельфинариев или они начнут убивать заложников.
— Ах, как страшно жить. В принципе всегда было страшно. Ну, ладно, нам пора. Пошли.
Мы сели обратно в автомобиль. И сразу же раскрыли мороженое.
— Мороженое просто а́хуительное. Ну, что скажешь? Так классно. Я вообще редко мороженое ем, ну сегодня особенный день, не правда ли? Помню, как мой отец всегда ругал меня, когда я еще мелким сарвонцом, чтоб я не портил зубы и не налегал на сладкое. Но мороженое я люблю. Да, однозначно, мне нравится мороженое. А тебе нравится мороженое Йенсен? Эй! Ну, ты чего ты молчишь? Давай поговорим. Расскажи мне еще раз ту камедную историю, когда ты был на базе на острове Сахалин. - Йенсен все молчал, отвернувшись от меня, и глядел в окно, грустно, отрешенно, смотря вдаль.
— Эммануэль, будь любезен помолчи и просто рули.
— В смысле помолчи? Что означает твое помолчи?!
— То и означает! Просто замолчи, веди эту проклятую машину.
— Ах, так?! Помолчать?! Хорошо я помолчу! Я заткнусь! Как бухать так ты сразу меня другом кличешь, а как просто пообщаться так сразу помолчи!
— Ну, чего ты как телка ноешь?! Просто помолчи и веди машину.
— Помолчать? Помолчать?! Я хочу поговорить! Я хочу поговорить хочу! Я хочу поговорить, а он сука молчит! Чего ты молчишь! Я хочу поговорить! Я хочу услышать живой голос! А ты, сука, молчишь! Чего ты молчишь?! Я хочу поговорить!
— Хочешь услышать голос, просто включи радио и веди эту проклятую машину, молча.
— Радио? Молча? Хорошо будь по твоему, не хочешь говорить со мной, я включу это проклятое радио! Сейчас включу! Вот прямо сейчас! Нет, я не включу радио! Я буду ехать и молчать! И ничего не буду говорить! В тишине! Как мертвец! Все же я думал взять мороженое с ликером или со вкусом виски, но из-за тебя я купил это мороженое, и, вообще, зачем я купил мороженное, я же всегда ненавидел мороженое, надо было купить плитку молочного шоколада, больше не буду слушать тебя.
Вдруг я резко ударил по тормозам.
Поскольку трасcа была пуста, и это было не опасно.
Я развернулся и поехал обратно в эту чертовую бензоколонку.
— Мужик, ты какого черта творишь?!
— Ого! Ты все же заговорил? Мы забыли купить этот проклятый виски!
— А-а, ну, да, точно! Я и забыл про него, черт побери.
И вновь мы вернулись на заправку.
Снова войдя в магазин Кандид снова задел огромной башкой дверной колокольчик.
Я же купил две бутылки виски самого дешевого и рассчитывался на кассе.
— А вы кофе делайте? – Спросил Йенсен на кассе.
— Да, делаю. Вам какое?
— Погодите! А какая у вас кофе машина?
— Ну, я не разбираюсь. Ну, вроде бы хорошая кофе машина, стандартная.
— Нет. Я передумал. Не надо кофе. Идем, Эммануэль, здесь паршивый кофе. Вот как-то я по службе был в Турции, тогда у нас были учения, я служил в воздушно-десантных войсках. После нескольких прыжков с парашютом оставался только я и небо. Но не надолго. Да, ностальгия прямо. В Турции настоящий кофе, да такой свежий и натуральный, что он даже чем-то отдавал спиртом…
— Идем нам пора!
Мы вернулись в машину с проклятыми пакетным алкоголем чтобы вновь вернутся в подполье.
… Parole-Parole-Parole…
Спустя пару минут, мы, наконец, вернулись в подполье.
Хотя, по правде говоря, всю дорогу Йенсен разглагольствовал о Турецком кофе и какой он классный, я делал вид, словно мне а́хуительно интересно.
Мы снова спустились в погреб.
Но у нас еще оставались бутылки с элитной выпивкой, не дело мешать их. Надо бы опустошить элитные бутылки, чтобы перелить в них дешевое говно.
— Эй, Кандид. Тебе не кажется вся твоя жизнь, да и все что мы делаем, вся наша работа, проблемы, стремление; тебе не кажется все бессмысленным? Трата времени. На то что не нужно. Боль, от того чего не будет. Жажда, того чего нет. Ненависть от того чего любишь. Я тебе не рассказывал, но у меня частенько случаются приступы, я плачу и кричу, иногда есть мысли о суициде, иногда есть мысли о не суициде. Мне снятся странные сны. Я вижу в них, и общаюсь с в них, со странными людьми. Даже сейчас, у меня такое чувство что даже мой разговор с тобой это мой сон. Может, я просто пьян?