* * *
Покаявшись Конрад боялся, что Холи отвернётся от него и будет презирать за мерзость, что таится в нём. Но она коснулась его плеча и сказала: - Все свершают ошибки, но главное то, чему они учат. И да, ты принёс ей много горя и это твой крест, но поверь, узнала бы она своего мужа настоящим, то даже она не стала бы лить по нему слёз. Они кинули в огонь новых дров и пошли пить чай. За столом разговор завязался сам, когда Холи узнала, что Конрад, кроме библии и демонологии, книг то и не читал. Она вдохновенно рассказывала ему о литературе, ведь за свои года прочитала не мало. Её любимыми были заметки путешественников и она, самозабвенно, бегло и ярко описала ему храмы в джунглях Индии, племена в саванах Африки, и караваны, что бредут по пустыням. А Конрад слушал её как пророка и очень старался поверить в то, что такое и в правду бывает. Когда заварка кончилась они решили, что пора идти спать, улеглись у камина и укутались в лоскутное одеяло. Только вот Конраду не спалось. От усталости и странной тревоги в его голову лезли мысли, сплетались в цепи и будили его своим гомоном. - Что-то не так? - спросила Холи, - Ты как натянутые струны. - Голова гудит как рынок в базарный день. - признался он. - Тихо. - сказала она и дотронулась пальцем к его губам, он замолчал. Она коснулась его груди, там где сердце, а голову положила ему на плечо и ворковала на ухо, - Дыши глубже, расслабься и почувствуй как кровь бежит телу. От её ласк он наполнился истомой и силой, коснулся её ладони, их пальцы сплелись и он осторожно целовал её руку, запястье, губы. Они перевернулись на бок, он обнял её и медленно провёл пальцами по волосам, чуткой шее, нежным плечам, упругой груди и губами вторил касаниям рук. Она отозвалась дрожью, поцелуями и повалилась на спину, раскрывшись перед ним. Он задрал её подол, она спустила его штаны стопами и они слились воедино. Стон, дыхание, чувства всё было напополам. Она отдавалась ему всё больше, полностью, без остатка, оплетая его объятьями рук и ног. А он, с каждым касанием, признавался в чувствах и любил её всё больше, всё откровенней. Они уснули обнимая друг друга, так нежно и крепко как это бывает лишь по любви. Вскоре огонь погас и они прижались крепче.