Одевшись как подобает, они отправились в гости.
В холодных лучах зимней луны Люпин понял одну вещь, что может его выдать. Кожа Миратиэль всего на тон, но стала розовее. Он был уверен в этом ещё и потому, что имел чёткое понимание количества влитого в неё хаоса, и в его зрении душ паутина нитей фиолетового цвета охватывала выхолощенную душу эльфийки обжигающим саваном.
Поняв эту деталь, пара тревожных мыслей засела у задней стенки черепа демона.
Если его последователей станет больше, то кому-то вполне может прийти в голову проверить всех слегка розоватых на порчу хаоса. Значит, стоит это делать медленно и создать обратную ситуацию, где уже его последователей станет значимо больше всех остальных.
— Что такое демон? Геморройно делать сложные планы? — ехидно заметил Тенебрис.
— Угу… Не то слово. Я уже что-то сомневаюсь, что стоит как-то становиться главой какого-то государства там, и хочу прибить ту версию себя, что заключала контракт с Каэларином.
— Ну-ну… А это ты ещё с бюрократией не знаком. Там вот реально проще совершить акт реинкарнации, чем это всё разгребать.
— Клянусь задницей Консэтис, найму возьму тридцать образованных рабов и заставлю их работать на этих должностях.
— И отдашь всю власть им, по сути это работает так. Слабая мокрица имеет власть побольше короля, исключительно из-за того, что подписывает документы.
— Хмм… Тогда надо придумать, как их подсадить на милость Слаанеш. Тем самым я буду властью не физической, а религиозной.
— Хм… Теократия? Звучит интересно. Хм… Теперь мне понятно даже, зачем золотые и серебряные драконы так много дают теократии…
— Так, а эти где?
— Сложнее рассказать, чем увидеть.
Слабая боль ворвалась в разум Люпина, а в следующий момент он узрел картину.
Огромное горное плато, что было срезано волей драконьего конклава и поднято в небеса. Ряд картин, как драконы от древних до самых молодых созывали смертных. Религиозные войны, падения старых идолов и рождение новых героев и богов, а после на корнях вырванных гор стали расти храмы, дома, заводились поля из привезённой земли, вырывались искусственные реки и водоёмы. И наконец, картинка дрогнула и придвинулась, показав размер тех драконов, что держали такое величественное сооружение на своих плечах. Три огромные туши, что были больше человека в десять-одиннадцать раз, изукрашенные чешуйками серебряного, золотого или медного цвета. Приблизившись к их чешуе, взор Люпина узрел то, что каждая из чешуек, от самой большой до самой ничтожной, была произведением искусства, на которое было затрачено по несколько лет смертного художника, трудящегося в благоговейном трепете.
А после он узрел следующую картину. В глубине перевёрнутых гор жили, умирали и снова рождались тысячи смертных, что трудились изо дня в день для своих владык, самоотверженно, и единственное, что они им давали, — свой божественный лик.
— Так… Допустим. Но я уверен, и у них не всё хорошо. Верно?
— Угу. Точно такой же голод, хотя и несколько по другой причине. У них под боком вызрело несколько культов, которые были сочтены безобидными, а после эти культы начали мутить воду и развязали гражданскую войну на очень маленьком пятачке земли. За долгое время существования града в небесах его владыки пустили яркое белое пламя в искусственные аркологии. Вот только разрушения отлаженного механизма воспроизведения служителей не могло возместить то количество жизней, что было потеряно так быстро, да ещё и на их голову из-за кучи трупов снизошла чума, да не простая, а магическая. В результате мерзости умершие, но продолжавшие двигаться, сократили ещё некоторое количество служителей в этом огромном, невозможном по масштабам городе. Ну и сейчас количество драконов, что живут там, уменьшилось, так как молодняк отправили собирать последователей на остров по правилам, что были установлены иерархами их гнёзд, а люди как жили в труде и служении, так и продолжают, но уже не так сыто, не так тепло, и в общем не очень-то веря теперь в то, что их владыки такие уж добрые.
— Надо будет туда слетать, наверное.
— Ну… Туда лучше без приглашения не прилетать или без сопровождения одного из металлических драконов. В лучшем случае тебя развернут при подлёте, или ты не сможешь найти путь, так как траектория полёта этого города непостоянная.