— Что? Ты?! Ты сговорился с дроу? Мерзкий выродок! Они истребили твою семью! — Мириэль вырывалась, но дроу, убедившись в её слабости, сдавил ей шею, скрутил руки и убрал клинок на пояс.
— Девочки… Почему вы стоите? Убейте этого предателя! — в ярости выкрикнула она.
— Прости… — еле слышно выдохнула Миратиэль.
— Нет, подруга, ты кое-что не поняла, — усмехнулась Алинаэль. — Мы решили, что вы нам мешаете, и дали вам шанс послужить нашему делу.
— Какому делу?.. — неверяще уставилась на неё Мириэль.
— Отпусти её, — бросил Люпин, махнув дроу. Тот разжал хватку. — Пойдёмте, я вам покажу.
Мириэль, всё ещё не веря, последовала за эльфом, чья улыбка казалась зловещей.
Перед ней открылось ужасающее зрелище.
Комната, сужающаяся к одной точке, ломала разум своей кривизной. В центре зияла чёрная дыра, из которой тонкой струёй лился розовый ихор, наполняя резервуар под висящими телами. Создавая иллюзию того, что они имеют конечности, просто уходящие в резервуар.
Алтарная плита в форме перевёрнутой пирамиды уже стояла на месте, и старейшина из последних сил удерживал её вместе с одержимыми телами.
— Эллиан!
— !
Старейшина оставался под заклятием немоты. Мириэль рванулась к нему, но Люпин подставил ей подножку.
Она рухнула, разбив свой изящный эльфийский носик.
Люпин, мягко улыбаясь, схватил её за волосы и поднял. Её глаза пылали гневом, руки тщетно пытались оттолкнуть его.
С трудом встав на ноги, она замахнулась, но он перехватил оба её запястья.
Его рот растянулся до неестественных размеров, и длинный язык скользнул по её шее и щеке.
— Чудовище… Отпусти… Прошу… Отпусти…
— О нет. Мы только начали, — прорычал инкуб.
Он повалил её на пол. Из углов комнаты вырвались щупальца, растянувшие её конечности и разорвавшие одежду.
Слёзы катились по её лицу от унижения, но щёки пылали под воздействием чуждой силы.
Инкуб щедро одарил её несколькими дозами афродизиака. Тело, вопреки её воле, начало жаждать страсти.
— Хм… Ты, конечно, не первой свежести товар, но весьма ничего.
— Заткнись… Нена… кхр… — её слова заглушило щупальце, заткнувшее рот.
Её лоно приняло его с жадностью. В этом акте не было ничего примечательного, но беспомощность её мужа источала восхитительный аромат.
Для Люпина эти ощущения были новым опытом — с обезумевшими Фаэлином и Илинтриэль такого не вышло.
Наконец он излил в неё своё семя. Эльфийка содрогнулась, теряя контроль. Щупальца отпустили её — разум уже был во власти иной силы.
Второй раз оказался страстнее. Мириэль сама принялась работать ртом, а её муж лишь скрипел зубами и ронял горькие слёзы.
Удовлетворённый её не самым умелым язычком, он не дождавшись кульминации вытащил. Смоченный слюной, он загнул её раком и вошёл сзади.
Кровь от разрыва дырочки не предназначенной для секса оказалась неприятным сюрпризом, но эльфийка лишь подмахивала, вымаливая ещё.
Спустя минуту яростного ритма инкуб наполнил её, а она рухнула без сил, не сдержав мочевой пузырь от наплыва ощущений.
Люпин перевернул её, едва в сознании, и вновь воспользовался ртом, излив туда семя — раз, второй, под конец из её рта и носа потекла белёсая слизь пузырями.
Пройдясь по остальным её отверстиям ещё раз, он приступил к финалу. Эльфийка, обезумевшая от эйфории, корчилась в нескончаемых оргазмах.
— Хм… Это немного мешает…
Содрогания мышц мешали костяным пилам на концах щупалец, которыми он отрезал ей руки и ноги. Но вскоре дело было сделано.
Пинком он отправил её изувеченное тело в лужу под алтарём.
Увидев мужа, она в безумии поползла на обрубках к нему. Ткани алтаря присосались к её культям, влив в вены кровь инкуба.
Благодарю этой помощи, ей тяжело дышащей и обезумевшей от похоти, желания и боли удалось насладиться на пульсирующий член, выплеснув часть того, что её наполняло. Её душа первой отошла к Слаанеш.
Демон в её теле довёл Эллиана до конца за пару минут.
Алтарь был завершён. Его сила росла, и до первого дня весны оставалось лишь ожидать выхода на его проектную мощность.
— Ну… Это, конечно, стрёмно со стороны, но видывал я ритуалы и похуже, — сказал дроу, наблюдавший за представлением.
— Хм… Не поделишься?
— Нет… Это долго. Но, если вкратце, некромантам понадобилось очень много кожи. Они сделали химер, что регенерировали достаточное её количество, а потом проводили ритуалы воскрешения каждый раз, когда тварь умирала. А когда им это надоело, они начали использовать микроскопическое количество зелий для постоянного поддержания их на грани смерти. Так рычащие, воющие и ноющие твари крутились на штырях, напарываясь на острые лезвия, что медленно снимали с них кожу, которая из раза в раз регенерировала.