Закончив возиться со звездой, Лена переключилась на ритуалы. Прочитав все три, она пришла к выводу, что ничего из указанного ей не надо. Зачем ей приворот чужого мужа, зазыв убитого предка или призыв умершего с кладом в руках? Тем более, что Лена себе и представить не могла, что в их шестнадцатиэтажке наличествует хоть один дух умершего с кладом в руках.
Но и разбирать звезду не хотелось. Такая колоссальная работа обязательно должна была быть использована. И Лена решила импровизировать. Раздевшись донага, разместившись посреди магической звезды, девушка начала медитировать. Под настроение и по наитию медитация перешла в некое странное песнопение. Неизвестные слова на подобии тех же ама, ши и кха стекали по губам сиропом, а сама девушка находилась в состоянии не то нирваны, не то экстаза. Лена впервые читала магический рэп, тем более со словами, которых сама не понимала и раньше никогда не слышала. Но все, что она делала ей казалось правильным и уместным. Выдумка? Бред? Для кого-то –пускай, для Лены все было серьезно. Она не знала что именно произойдет, после окончания ритуала, но чувствовала важность для себя. Именно в этот момент ее кто-то услышал, наставлял, подталкивал к новым словам и шагам. Лена, которая к этому моменту была мокрой от пота и возбуждения, поднялась, вскинула руки и упала на колени, пробормотав последние «ключ, замок, язык».
Ошарашенным взглядом окинув комнату, Лена поняла, что свечи уже давно выгорели, ноги у нее замерли, а сама она своими интимными соками испачкала старенький коврик на полу. А еще воск. Воска было так много, что коврик этот уже не поддавался никакой чистке. Надеюсь, хозяйка не вынудит покупать новый, подумала Лена. На новый денег нет. И, если бы и были – поменять старую тряпку на покупку нового ковра это запредельно нагло. Но Лена не первый год снимала эту квартиру и знала, чем все обернется. Новым ковром. Надо хоть момент оттянуть. И почему она его не сняла до ритуала, знала же что свечи могут и потекут ручьями мимо подсвечников.
Кое как убрав все за собой, Лена пошла принимать душ, а потом и спать.
Ночью она проснулась от пылких поцелуев. А, так как у нее не было парня, и они ей никогда не снились, от волны удовольствия до «что это такое?!» Лена открыла глаза и уставилась в глаза того, кто был с ней в одной кровати. Красивый? Безусловно! Великолепный? Невероятно! И страшный. Чем и почему Лена бы сейчас вам и не ответила. Только смотрела, облизывая губы и сотрясаясь в желании и страхе.
- Уйди, - еле прошептала Лена. – Изыди!
Перекреститься у Леночки не вышло. Руки не слушались. Только и смогла, что ноги поджать и забиться в угол. Тот, другой, он смотрел на нее красным горящим взглядом, и не было в этом взгляде ни ненависти, ни любви. Ничего. Он молчал. Но она услышала его.
- Все, что хочешь.
Лена замотала головой. Наваждение? Сошла с ума? Ни о чем таком она не подумала. Она отказывала этому.. Демон. Это был демон. Девушка даже не сомневалась, кто у нее сейчас находится в кровати. Она не знала его имени, не понимала цели, но и об этом она задумается лишь спустя день, а то и год.
Он был красив. Черная кожа, отливающая полудрагоценным камнем, будто ожившая статуя некоего древнего бога, идола, нет, все-таки демон. На лбу завивались как-то по бычьи два рога. Такие же черные. Она могла бы назвать его Минотавром, но черты лица были почти человеческие. Только черная кожа и красные глаза, с рогами, да нечеловеческая красота отличали его от любого другого, кого бы она могла увидеть в жизни.
Демон был рядом. И он был теплым. От него исходил жар обычного человеческого тела. Теплый, и мягкий. Лена сама не заметила как ее руки коснулись его и ласкали его руки, плечи, грудь.
Демон продолжал смотреть на Лену и все также молчал.
- Все, что хочу? – Прошептала растерянная Лена. Она вспомнила, о чем сегодня думала. О желании скорее закончить университет, получить диплом. Лучше всего красный. Найти работу, где от секретаря до президента был лишь год работы. И, самое главное, Лена хотела любви. Телом и душой. Что призвало этого демона Лена сказать бы не могла, что сыграло роль в ритуале. То ли то, что она почему-то возбудилась, то ли потому, что была гола как младенец в момент рождения, то ли ее кровь в звезде, а, может, она со звездой что-то напутала? Она не знала. И сам ритуал уже не помнила. Казалось, все произошло давно. Так давно, что не важно. Важно лишь это. Она и демон в ее постели. А еще она его хотела. Она никогда никого не хотела. Даже не понимала как это, хотеть мужчину. Ей нравились мальчики в школе, как и всем девочкам, - самый умный самый красивый и самый наглый. И еще тот, который нравится не только ей. И обязательно не замечающий ее. Но это было другое. Пустое. Смешное. А тут она хотела. Хотела кусать его шею, облизывать его тело, хотела его везде и в себе.
- Нет! – Выкрикнула вслух Лена. Перепугано. Было ли ей страшно? О, очень! Она безумно испугалась себя. Сейчас, в этот момент, без единого слова, жеста, движения демона, она готова была отдать свое тело, душу, и весь мир вслед этому. Лишь за единый миг того, что чувствовала. Внутри себя. Желание, страсть, похоть, соблазн.
- Все, что хочешь, - демон не просил, он напомнил. Соблазнял. Искушал.
- Ты, тебя.. Нет! – девушка закричала так, что послышалось, как соседи наверху поднимаются и стучат в трубы. Лена закрыла глаза и замотала отрицательно головой. «Нет, нет, нет!»
У нее не было крестика. Она не знала ни единой молитвы. На шее болтался анкх, а в ушах были серебряные сережки в виде капелек, и Лена от отчаяния и желания изгнать призванного теребила свои уши, дергала анкх и молилась. Молилась так, будто от этого зависела ее жизнь. Что, если подумать, так и было. А, если и не жизнь, то душа. Лена молилась до утра, а после уснула. Проснулась только в обед. И уже готова была себя убедить в том, что ей все показалось, если бы не то, что ее кровать была смята со стороны, где лежал демон, когда сама Лена на той половине никогда не спала – пружины дивана вылезли еще до нее и спать там было невозможно. Как и лечь. Губы саднило от поцелуев, а два ногтя оказались сломанными. Да, она целовалась с демоном, еще тогда во сне, а ласки, вот так обернулись ласки, ласкать камень, впиваясь пальцами в гранитную плоть – что же удивительного, что ты остаешься без ногтей.
В тот вечер Лена напросилась в гости к Свете. Потом к Люде, потом приехала соседка. Три месяца Лена почти не покидала церковь, учила молитвы вместо лекций и едва не провалила учебу. Лена боялась. И боится по сей день, хотя прошло уже двадцать лет. Каждый раз, когда она вспоминает ту ночь – ее пригибает к земле, а вера в Бога горит ясным, почти фанатичным, пламенем. И, если вы думаете, что Лена боялась, или испугалась демона, вы очень и очень ошибаетесь. Нет, Лену демон не испугал. Она по прежнему его считала и считает самым прекрасным существом из всех, что видела. Лена боялась и боится только себя. Себя и той силы, того желания, что по сей день рвется из ее груди хриплым «да». Ведь не Дьявол страшен, не Дьявола и надо бояться. Лишь себя. И соблазн. Соблазн – самое страшное, что есть в раю, аду и на земле.