— Не двигайся. Мы же не хотим, чтобы он промахнулся?
Другая, более крупная рука раскрыла куртку, разорвав изношенную ткань и обнажив грудь.
— Твоя жертва напрасна, Флетчер, — прошипел Захария, и Флетчер почувствовал горячее дыхание на шее. — Ты всего лишь отсрочил неизбежное. Гномов поставят на место, так или иначе. Жаль, что ты этого уже не увидишь.
Два аристократа развели руки Флетчера так, что чуть не выдернули. Он стоял на коленях, пока Мантикора делала последний целенаправленный шаг вперед.
— Узник готов, мой король! — возбужденно воскликнул Чарльз. — Начинать проверку?
— Да, — просто ответил Альфрик.
Чарльз опустил руку, и вместе с тем жало со свистом рассекло воздух. Когда кончик проткнул кожу под грудью Флетчера, послышался неприятный «чпок!» и он вскрикнул. Его будто мечом проткнули. Острое жало запульсировало, впрыскивая яд.
Он осел на пол, чувствуя, как в него проникает жидкость, подобно кислоте в кровь. Боль была адская, будто всю его плоть жарили изнутри. Нервы вопили в агонии, мускулы сковало спазмом. Он дергался на холодном полу зала суда.
Темнота подступила и распахнула объятия. Все лучше, чем такие страдания. Даже смерть.
Уже на грани блаженного беспамятства, он услышал гогот Дидрика, который доносился словно бы издалека.
— Прощай, Флетчер Вулф!
ГЛАВА 13
Боль почти утихла, оставив после себя только тупое пульсирование в темноте. Так легко было бы сдаться. Стать одновременно и бесконечностью, и пустотой. Стать свободным.
Но в нескончаемой темноте его кто-то звал. Другая душа, такая же потерянная. Игнатус.
Любовь. Именно она удерживала Флетчера от падения, хотя он уже и перегнулся через край пропасти. Игнатус звал его. Он чувствовал их связь, ослабляющую, исчезающую. Но Игнатус не отпускал. Самая последняя ниточка держалась крепко и оттянула его прочь от края. Флетчер открыл глаза.
Гладкие деревянные стены и потолок комнаты украшали завитки из песчинок. Ни о какой двери и речи не шло, в темный коридор вел простой проход. Но самым странным было то, что комнату освещали фонари с крошечными шарами желтого света, которые, как вирдлайты, бесцельно летали внутри.
Он лежал на своего рода кровати. Его завернули в толстый мех, как ребенка, спеленав коконом тепла.
— Очнулся, — послушался мягкий мелодичный голос.
Над ним появилось лицо с голубыми глазами, и он осознал, что его голова покоилась на чьих-то коленях. Волосы цвета белого золота щекотали подбородок, и он понял, что смотрит на Сильву в перевернутом ракурсе.
— Сильва! — выпалил Флетчер и сел, поморщившись от боли. Все ныло так, будто он только что проснулся после кулачного боя, в котором проиграл. С треском.
— Не вставай, — нежным прикосновением толкнула его обратно Сильва. — Ты получил полную дозу яда Мантикоры. Давай говорить буду я.
Флетчер лег и расслабился на ее мягких коленях. Пальцы отвели неряшливые пряди с его лица, а затем промокнули лоб мокрой губкой.
— Тебе повезло, что ты оказался так близко к нашей границе. С помощью эльфийской медицины мы устранили яд из тела. Даже исцеляющее заклинание, на которое так полагаются жители Гоминиума, не смогло бы такое провернуть.
Флетчер улыбнулся ей, и в этот раз она позволила ему неспешно сесть и свесить ноги с кровати. Он находился на странной полке, которая, казалось, вырастала из самой стены. А матрасом служил толстый слой зеленого мха.
Он покраснел, осознав, что на нем был простой жилет с запахом и брюками, а на ногах красовались мягкие тапки. Интересно, кто его переодевал? Флетчер надеялся, что не Сильва.
— Рад тебя видеть, — наконец произнес он, обнимая ее. Она ответила на объятие, и так они посидели некоторое время, наслаждаясь встречей.
Флетчер оглядел старого друга. Сильва была в зеленой бархатной тунике, окаймленной мехом и расшитой бегущими оленями. Узор был таким же затейливым, как на лучших картинах.
Флетчер не мог определить, было ли тому причиной то, что он не видел девушку больше года, но Сильва казалась красивее, чем когда бы то ни было. Особенно, в традиционном одеянии эльфов. Избегая его пристального взгляда, она соскочила с кровати и свистнула, используя пальцы.
В комнату вбежала Сариэль. Золотистая Собака была больше, чем при их последней встрече. Она заинтересованно обнюхала его ноги. Флетчер сдержал порыв погладить ее, зная, что означает, если приласкаешь демона другого человека. Так что вместо этого он подставил руку, чтобы она обнюхала, а она с любовью потерлась мокрым носом о его пальцы.