- Я не просила меня использовать, - она запнулась, вспомнив о его словах, что можно было отказаться. Но тогда она бы не попала к Кэрни домой. – Хорошо… ладно! Я все поняла! Это Ваша учеба?
- Это совет, Утроу, если хочешь, дружеский, - он скривился в подобии улыбки, но девушка упорно изображала из себя примерную ученицу, смотря в пол и сложив ручки на коленках. – Ешь давай, посмотрю, можно ли тебя приличному обществу представить или твой уровень – это постоялый двор в Зарядье.
Остаток завтрака прошёл в напряженном молчанье. Юна с отчаянием вспоминала занятия по этикету, которые ей устраивала бабуля, приглашая наставников и шпыняя за малейший промах еще в той, прошлой жизни. Ведьмочка тогда совершенно не понимала, зачем ей нужны эти каждодневные мучения, если можно сбежать с соседскими детишками в городской парк или на ярмарку… Но вбитые в детстве правила разбудили девичью память, заставив Юну распрямить плечики и продемонстрировать Кэрни весьма неплохое владение столовыми приборами. Он ожидал откровенно худшего. Поэтому поползшая вверх бровь и вполне одобрительная усмешка слегка подняли упавшее настроение Юны.
- Отлично, хотя облизывать пальцы было совсем на обязательно, - рассмеялся Лэн, когда мелкая с видом герцогини Ставрон, помешанной на соблюдении приличий и церемоний, изящно отложила чайную ложечку… и, окунув палец в розетку с вареньем, с наслаждением запихнула его в рот.
Ведьмочка нахально вздернула нос, но победная улыбка так и светилась в ее глазах. Пришлось Кэрни дважды напомнить себе самому, что когда все закончится, девчонка едва ли будет так рада его обществу. Скорее, ее будет колотить от одного только упоминания его имени. А сейчас у него есть пара минут поиграть в доброго хозяина, чей ручной питомец расшалился, но рука не поднимается его наказать.
- Кэрни, Вы говорили, что я буду учиться? – после того, как посуда была отправлена в мойку, Юна снова превратилась в любопытного ребенка. – Кто согласился меня учить? Разве ведьмы в Столице не такие зазнаистые, как в нашей глуши? Что-то верится с трудом…
- Столичные – те еще снобки, - подтвердил ее опасения инквизитор, - поэтому учить тебя буду… я. Своей личной персоной.
- Но так же не бывает! – вскочила на ноги девушка и начала нарезать круги по кухне. – Вы – «очищающий» Ордена, я – ведьминская «пустышка»…
При этих словах инквизитор как-то странно прищурился, отчего Юне стало весьма не по себе. Она проверила свой резерв, он едва теплился. Силы хватило бы зажечь «светляка» да подкормить белку парой искорок. Тут не подкопаешься. Тогда чего он пялится?!
- Несмотря на то, что твой источник якобы выгорел, Утроу, ты светишься силой, - спокойно и слегка растягивая слова, произнес инквизитор второй ступени посвящения, а затем метнул в девчонку малый боевой пульсар.
- Инстинкты, ведьма, мы все хотим жить, - говорил он чуть позже, вынося абсолютно не пострадавшую девчонку на руках из полностью разгромленной кухни, - ты была хороша… но выдала себя утром. Ты еще плохо держишь щиты во сне, и твоя сила стремится вернуться в источник. У меня было время полюбоваться… Тсс! Сегодня я застал тебя врасплох. Не дергайся! Хотел бы убить, не дал бы Варту вылечить тогда....
Он пинком открыл дверь спальни и аккуратно переложил перепуганную ведьмочку на кровать. Она тут же попыталась уползти, а инквизитор устало присел рядом, удерживая ее за тоненькое запястье.
- Я предупреждал, что день будет тяжелым? А разговор сложным? – дождавшись кивка, мужчина выпустил ее руку и, глубоко вздохнув, потер виски. – Теперь начистоту. Предлагаю сделку…
- Я ничего плохого не замышляла! – всхлипнула ведьмочка и зажала рот кулачком. – Я просто не хочу проходить обряд…И хочу стать настоящей ведьмой, а недоучкой-травницей. Как бабушка, Старшей ведьмой.
- Догадался уже, - хрипло рассмеялся Лэн, следя, как Юна пытается найти выход из положения загнанной дичи. – Небось заботливые полуночные сестрички и мага для инициации заблаговременно подыскали и сосватали?
Он хотел было выразиться пожестче, но девчонка совсем расклеилась и готова была затопить постель слезами. Он мог бы и соврать, но такие природные ведьмы чутко различают ложь и лесть. Приходилось дипломатично угрожать и ждать, когда это горе мелкое прорвет на исповедь. Единый, иногда ты умеешь пошутить так, что зубы сводит от счастья быть слугой Инквизиции.