- Если меня действительно подставляют, то убийства не случится, пока я не окажусь без алиби.
- А ты окажешься, - шеф усмехнулся. - Не считай меня старым дураком.
Я кивнул, еще неуверенно, не понимая до конца.
- Ольга...
Дверь в стене, которую я всегда считал дверью шкафа, открылась. Вошла Ольга, поправляя волосы, улыбаясь. Джинсы и блузка обтягивали ее тело особенно туго, как бывает только после горячего душа. За ее спиной я заметил огромную ванную с джакузи, панорамное окно на всю стену - наверняка, односторонне прозрачное.
- Оля, справишься? - поинтересовался шеф. Имелось в виду что-то, о чем они уже поговорили.
- Сама? Нет.
- Я о другом.
- Справлюсь, конечно.
- Становитесь спина к спине, - велел шеф.
Спорить у меня желания не было. Хотя и засосало под ложечкой - я понял, что произойдет что-то очень серьезное.
- И откройтесь оба, - потребовал Борис Игнатьевич.
Я прикрыл глаза, расслабился. Спина Ольги была горячая и влажная, даже сквозь блузку. Странное ощущение, стоять, касаясь женщины, только что занимавшейся любовью... любовью - не с тобой.
Нет, у меня к ней не было ни малейшей влюбленности. Может быть потому, что я помнил ее в нечеловеческом виде, может быть потому, что мы очень быстро перешли к отношениям друзей и партнеров. Может быть из-за столетий, разделивших наше рождение - что значит молодое тело, когда ты видишь пыль столетий на чужих глазах. Мы остались именно друзьями, не более.
Но стоять рядом с женщиной, чье тело еще помнит чужие ласки, прижиматься к ней - странное ощущение...
- Начали... - сказал шеф, может быть излишне резко. И произнес несколько слов, смысл которых я не понимал, слов на древнем языке, звучащем над миром тысячи лет назад...
Полет.
Это и впрямь полет - будто земля ушла из-под ног, будто тело утратило вес. Оргазм в невесомости, доза ЛСД прямо в кровь, электроды в подкорковые центры удовольствия...
Меня затопило волной столь безумной и чистой, ничем не оправданной радости, что мир померк. Я упал бы, но сила, бьющая из поднятых рук шефа держала меня - и Ольгу, на невидимых ниточек, заставляла изгибаться, прижиматься друг к другу.
А потом ниточки перепутались.
- Ты уж извини, Антон, - сказал Борис Игнатьевич. - Но у нас не было времени на колебания и объяснения.
Я молчал. Тупо, оглушено молчал, сидя на полу и глядя на свои руки - на тонкие пальцы с двумя серебряными кольцами, на ноги - стройные длинные ноги, еще влажные после ванны и облепленные слишком тугими джинсами, в ярких бело-голубых кроссовках на маленьких ступнях.
- Это ненадолго, - сказал шеф.
- Какого... - я хотел выругаться, я дернулся, вскакивая с пола, но замолчал при первых же звуках своего голоса. Грудного, мягкого, женского голоса.
- Антон, - спокойно, - молодой мужчина, стоящий рядом, протянул руку и помог мне подняться. Пожалуй, без этого я бы упал. Центр тяжести совершенно изменился. Я стал ниже ростом, мир виделся совсем по-другому...
- Ольга? - спросил я, глядя в свое бывшее лицо.
Моя партнерша, а теперь еще и обитатель моего тела, кивнула. Растерянно глядя в ее... в свое... лицо, я заметил, что плоховато выбрился утром. И что на лбу у меня назревает мелкий красный прыщик, достойный подростка в пубертатном возрасте.
- Антон, спокойно. Я тоже первый раз меняю пол.
Почему-то я ей поверил. Несмотря на свой возраст, Ольга могла никогда не попадать в столь щекотливую ситуацию.
- Освоился? - спросил шеф.
Я все еще разглядывал себя, то поднимая к лицу руки, то ловя отражение в стеклах стеллажей.
- Пошли, - Ольга потянула меня за руку. - Борис, минутку... - Движения у нее были столь же неуверенны как и у меня. Даже более. - Свет и Тьма, да как вы, мужики ходите? - внезапно воскликнула она.
Вот тогда я захохотал, осознав иронию произошедшего. Меня, объект провокации Темных, спрятали, укрыв в женском теле! В теле любовницы шефа, древней, как собор Парижской Богоматери!
Ольга буквально впихнула меня в ванную - я невольно порадовался собственной силе, нагнула над джакузи. И пустила в лицо струю холодной воды из душа, заранее заботливо приготовленного, лежащего на нежно-розовом фаянсе.
Отфыркиваясь, я вырвался из ее рук. Едва подавил желание залепить Ольге или, все-таки, себе самому? - пощечину. Похоже, моторные навыки чужого тела начинали просыпаться.
- У меня не истерика, - зло сказал я. - Это действительно смешно.
- Точно? - Ольга прищурившись смотрела на меня. Неужели это и впрямь мой взгляд - когда я стараюсь выразить доброжелательность в смеси с сомнением?
- Совершенно точно.
- Тогда посмотрись на себя.
Подойдя к зеркалу - столь же большому и роскошному, как и все в этой потайной ванной комнате, я уставился на себя.
Результат был странным. Разглядывая свое новое обличье, я совершенно успокоился. Наверное, окажись я в ином, но мужском теле - шок был бы больше. А так - ничего, кроме ощущения начавшегося маскарада.
- Ты на меня не воздействуешь? - спросил я. - Ты, или шеф?
- Нет.
- Значит, это у меня крепкие нервы.
- У тебя помада размазалась, - заметила Ольга. И хихикнула. - Умеешь красить губы?
- Сдурела? Нет, конечно.
- Я научу. Нехитрая наука. Тебе еще очень повезло, Антон.
- В чем?
- На недельку позже - и пришлось бы учить тебя пользоваться прокладками.
- Как любой нормальный мужчина, смотрящий телевизор, я умею это делать в совершенстве. Прокладку надо облить ядовито-синей жидкостью, а потом сильно сжать в кулаке.
ГЛАВА 2
Я вышел из кабинета и остановился на миг, борясь с искушением вернуться.
В любой момент я мог отказаться от предложенного шефом плана. Стоит лишь вернуться, сказать пару слов - и мы с Ольгой возвратимся в свои настоящие тела. Вот только за полчаса разговора, мне было сказано достаточно, чтобы я согласился, что смена тел - единственный реальный ответ на провокацию Темных.
В конце концов, нелепо ведь отказываться от спасительного лечения на основании болезненности уколов...