Оми кивнул, шевеля кое-какими конечностями.
— Неудовлетворительное дело, которому придает интерес наследственность женщины.
— Вы имеете в виду печально знаменитую Мирель с Аттии?
— Еще одну вероятную жертву расстройства Тива.
— Да, возможно, это явилось весомым вкладом в уникальный успех, которого достигла Мирель в своей варварской профессии.
— Почему ваш студент-соли захотел пересмотреть дело?
— Долг дружбы.
— А как он попал на Стромви?
— Там потребовались его услуги в качестве инквизитора. Почему вас это беспокоит, Оми-лаи? — Оба калонги знали, что дело правнучки Мирель достаточно растревожило Оми, чтобы тот вернулся на Калонг-4 для восстановления у Укитана и других мастеров, но личная реакция не могла побудить его задавать вопросы о нынешнем состоянии дела.
— Вчера пришло сообщение, касающееся обрыва контакта с системой Деетари-Стромви.
— Эта система вообще спорадически страдает приступами изоляции.
— Женщина-соли, Виктория Мирель с Арси, постоянно проживает на планете Стромви.
— Я пошлю сообщение Джейсу-лаи и спрошу о его успехах.
— Благодарю вас, Укитан-лаи. Вы восстановили мое спокойствие.
Нгина молча присоединилась к своим соплеменникам. Никто не обратил внимания, что она пришла со стороны давно заброшенного глубокого туннеля, отходившего от пещеры Нгои. Стромви старались собрать вместе и успокоить детей, что было нелегко в суете переселения в южные пещеры. С незапамятных времен каждое поселение на планете имело свою тайную сеть глубоких пещер, а всех стромви обучали процедуре «вахты смерти». Это была всего лишь традиция, и очень немногие предполагали, что когда-нибудь она воплотится в реальность. Некоторые старшие стромви были напуганы куда сильнее детей.
Нгина ощущала смущение, вернувшись к соплеменникам, у каждого из которых, казалось, имелась определенная цель. Все обязанности были распределены уже на первом собрании с начала «вахты смерти», пока она пыталась извлечь этих ужасных крылатых жуков из пакетов в пещере Нгои. Ими была заражена почти пятая часть урожая. Работа вызывала страх и отвращение. Сухие семена не беспокоили Нгину, но некоторые лопались, и содержавшееся внутри масло обжигало ей пальцы, более чувствительные чем другие участки ее просмоленной шкуры.
Нгина заметила Нгева, но он был занят, помогая Нгеле проверять скобы крепи. Южные пещеры не без оснований относили к разряду вспомогательных. Многие из них потеряли надежность после долгих спанов активного использования.
Увидев мать, сортирующую припасы, Нгина едва не закричала, словно непросмоленный младенец, требующий внимания. Нгета узнала ее запах даже в большой переполненной пещере. Она с облегчением защелкала, а затем разразилась гневной речью по поводу беспокойства, причиненного отсутствием дочери.
— Прости, — промямлила Нгина.
Нгета внезапно прервала лекцию. Она подошла к дочери и обняла ее сильными, ярко разрисованными руками, издавая утешительное щелканье.
Нгина о многом собиралась рассказать, но события последних двух дней отступили перед материнской заботой. Теперь, когда Нгои мертв, жуки уничтожены, а пакеты надежно спрятаны, незачем срочно во всем признаваться. Мать, по крайней мере временно, защитит дочь и от расспросов ее почтенного отца.
Роаке улыбался, как подобает истинному воину-эссенджи, несмотря на раны и стягивавшие его ремни, и пятеро реа смотрели на него с одобрением, правда выраженным в весьма различной степени. Тагран подал знак трем молодым воинам, напоминая тем об их обязанностях подготовить Роаке к отконвоированию согласно приказу военного вождя. Никто из четверых не знал, какая судьба ожидает Роаке, но у Таграна были сильные подозрения на этот счет.
Пятый реа, казавшийся скорее темным пятном, чем существом из плоти и крови, стоял в стороне от остальных. Его появление, обнаруженное только благодаря алой полосе, вызвало веселье Роаке.
— Тибер, — обратился пятый реа к ближайшему воину, — иди и охраняй пленного, которого я оставил внизу. Он соли, очевидно, портовый рабочий, спасшийся во время нашей первой атаки. — Тибер отдал честь и повиновался. Реа подошел к Роаке. Из темного пятна выскользнула бледная пятипалая рука и сорвала рубиновую звезду с плеча пленника.
— Звезда не обеспечивает власть, которую символизирует, — с презрением заметил Роаке. — Ты не сможешь командовать реа без меня, Арес. Ты украл звезду, но это не превратит тебя в военного вождя. Ты потерпишь неудачу, как и всегда. Без меня ты ничто.