— Куда мы летим? — спокойно спросил он.
— На планету Стромви. Это ближайший порт.
«Роаке скрывает истинные причины выбора Стромви, — отметил Джейс, чей опыт инквизитора сразу же уловил признаки обмана. — Интересно, зачем ему понадобилось мне лгать?»
— Вы знаете Стромви? — спросил он.
— А вы? — отозвался Роаке.
— Только шапочное знакомство.
— Отлично.
Так как любые дальнейшие вопросы могли обозлить Роаке, Джейс расслабился на койке и закрыл глаза с видом спящего. Он попытался отогнать беспокойные чувства, но гнев, холодный и горький, не желал покидать его разум. Чтобы исцелить эту рану, требовалось время. «Роаке подтолкнул меня, но я выбрал убийство!»
Из-под опущенных век Джейс рассматривал чеканный профиль Роаке и край его переливающегося глаза. Каждый член Консорциума мог приобрести разведенную микстуру реланина, которую использовали для производства адаптатора, но тщательно отмеренные дозы жидкости не содержали снадобья в количестве, способном удовлетворить наркомана. Даже если законно приобретенный препарат скапливался в течение нескольких спанов, содержащиеся в нем инертные ингредиенты, неотделимые от реланина, предохраняли от опасностей наркомании.
Калонги поддерживали строгий контроль над распределением чистого реланина. Роаке определенно не входил в число получателей сомнительного сокровища. Естественный реланин, возникающий лишь в крови калонги, доводился до полной чистоты под их тщательным наблюдением. Даже если бы произошло невозможное и кто-то из калонги попал в плен, чистый реланин не мог быть извлечен из его крови против его воли. Лишить калонги сознания можно только вместе с жизнью, а пребывая в сознании, калонги способны изменять свою кровь, делая ее бесполезной. Смерть же моментально лишала кровь калонги всех ценных свойств.
Ослабленные варианты реланина можно было добыть из некоторых растений калонгского происхождения. Любой, обладающий изрядной долей дерзости и готовностью щедро платить, мог приобрести контрабандное варево из реланиновых масел у торговцев-кууи, но немногие из потреблявших такую жидкость протягивали более пяти спанов. Конечно, существовали и другие источники, но Джейс сомневался, что их продукция была надежнее, чем у кууи.
— Порт Стромви может оказаться захваченным друзьями беркали, — пробормотал Джейс.
— Вы сами попались в порту Стромви? — спросил Роаке, впервые в упор посмотрев на Джейса, который ответил ему немигающим взглядом. Роаке нахмурился.
— Мое появление удивило вас, так как вы не ожидали, что яд пощадит еще кого-то, — продолжал Джейс. — Тогда вы сочли мою живучесть случайной. И вы рассчитывали, что я умру вместе с вашими врагами, когда разобью капсулу, потому что вдыхание химического огня почти всегда смертельно.
— Вы адаптированы к выживанию, — пробормотал Роаке. — Каким образом?
— Очевидно, с помощью дара в виде чистого реланина.
— От кого же был этот дар?
— От друга.
— Калонги?
Джейс пожал плечами, отметив про себя быстроту выводов Роаке.
— Реланин — причина, по которой мы с вами выжили, когда другие заключенные погибли. Вы должны были сразу понять, что я — потребитель реланина, как и вы.
Роаке вновь перенес внимание на пульт управления.
— Да, — признал он наконец. — Мне следовало подумать над этим. Ваше выживание — неожиданный фактор, соли.
— А к какому виду принадлежите вы, Роаке?
Легкое изменение позы свидетельствовало о приливе гордости, но Роаке ответил без всяких эмоций:
— Я — эссенджи.
Джейс приподнял темные брови, когда отпечатавшаяся в памяти информация, касающаяся редких видов, приобрела четкие очертания.
— Информационный банк Консорциума утверждает, что ваш народ практически исчез — поглощенный генетическим полем соли, от которого вы некогда мутировали.
— Какую еще дезинформацию об эссенджи содержит ваш банк? — с вызовом поинтересовался Роаке.
— Не могу припомнить ничего существенного, — спокойно ответил Джейс, хотя краткая, но полная насилия история эссенджи проносилась у него в голове.
— Удачный провал в памяти? — хмыкнул Роаке с недоверием хронического лгуна.
— Регистр Консорциума содержит тысячи ныне существующих видов и миллионы их разновидностей. На вас должно было произвести впечатление, что я вообще вспомнил наименование «эссенджи».
— На меня должен произвести впечатление жалкий заключенный беркали? — усмехнулся Роаке.