Удовлетворив внутреннюю нужду в справедливом суждении относительно теураи, Оми заметил, что это не прибавило ему душевного покоя. Он нахмурился бы, если бы конституция калонги позволяла подобное сжатие мышц лица, но калонги слишком тщательно приучали себя сохранять выражение спокойной отстраненности. Оно было необходимо, чтобы укрепить доверие низших видов к правосудию калонги, но Оми иногда тосковал по свободе, с которой его предки могли выражать свои чувства.
«Я беспокоюсь, — сказал себе Оми, — потому что не люблю иметь дело с соли и не одобряю усилий Укитана устранить это предубеждение с помощью прямого столкновения». Признав эти недостойные эмоции, Оми почувствовал себя немного лучше и решил подвергнуть сознательному рассмотрению все свои реакции, каким бы болезненным ни оказался этот процесс.
«Мое неудовлетворительное расследование дела Виктории Мирель лишь усилило природную неприязнь к ее самонадеянному, потворствующему своим желаниям виду. Низшие существа, особенно расы, склонные к разрушению, подобно соли, не должны иметь так много бессознательной власти над внешними сенсорными сигналами. Существование Виктории Мирель меня беспокоит, и я не желаю встречаться с ней снова. Укитан разглядел ее отрицательный эффект на мои способности беспристрастно судить представителей 6-го уровня и поставил цель устранить эту погрешность. Я обратился к нему после того неприятного расследования, зная о его мудрости в подобных делах, и не должен возмущаться его уроками».
— Премного благодарен вам, Укитан-лаи, за то, что направили меня по пути исправления, — пробормотал Оми, но слова признательности закончились печальным свистом.
«Назначив соли инквизитором наследницы Мирель, Укитан рассудил не столь безупречно. В случае Джейса Слейда его понимание нуждается в прояснении. Принятие соли в качестве адепта Сессерды не изменяет сущности натуры соли. Согласно мудрости Сессерды владение высшими тайнами влечет за собой раскрытие сущности вида в равной степени с его индивидуальными достижениями. Укитан должен воспринимать своего студента как соли и ради истины, и ради самого студента».
Довольный анализом промаха Укитана, Оми чуть расслабился. Он продолжал сопоставлять сведения о планете Стромви, пока информационный имплантант действовал во второй мозговой доле. Такой же имплантант снабжал четырнадцатую долю подробными инструкциями, касающимися системы Стромви-Деетари. Другие мозговые доли были заняты проблемами образования, досуга и тому подобным.
Внешние чувства Оми ощутили приближение старта, и он приступил к выборочному отключению чувственных функций в подготовке к полету. Ускорение всегда вызывало у него тошноту. Оми надеялся, что пара штурманов-теураи не попытается произвести на него впечатление совершенством своих расчетов. Он охотно пожертвовал бы точностью момента прибытия ради более легкого и спокойного полета.
Джейс наблюдал, как фиолетовый полукруг Стромви растет на видеоэкране. Тонкий атмосферный ободок окружал планету мягким сиянием жизни. Роаке молча пилотировал челнок, и Джейс предпочитал не нарушать хрупкий мир. Он использовал время для сортировки фактов, которые бомбардировали его с момента получения призыва Калема о помощи. Так как правда то и дело разбегалась по сторонам, Джейс посетовал по поводу отсутствия у него способности мозга калонги к параллельному анализу.
Когда инквизитор пришел к выводу, что нуждается в передышке, планета уже заполняла экран. Увидев выбор Роаке координат маршрута, он спокойно заметил:
— Вы посещали Стромви раньше.
— Вот как?
— Вы были на ферме Ходжа.
— На ферме Ходжа? — переспросил Роаке с показным удивлением.
— На ферме по разведению роз, которую создал один странный соли в долине Нгенги. Вам нравятся розы? С одним большим кустом бело-голубых роз на плантации недавно произошел несчастный случай.
— Вы, кажется, неплохо знаете планету для человека, у которого было с ней только шапочное знакомство.
— Мы оба могли бы выиграть от чуть большей откровенности друг с другом, Роаке. И вы, и я в беде, и нам это отлично известно. Думаю, каждый из нас видит только часть картины, но не знает достаточно, чтобы противостоять планам врага, который заточил нас.
— Вы претендуете на моего врага? — усмехнулся Роаке. — Тогда почему же вы так не хотели убивать наших общих противников?