Глава 33
Шагая к солнечному патио дома Ходжей, Тори чувствовала, как она соскальзывает в какой-то нереальный фрагмент искаженного сна. В этом патио она много раз делила пищу с Бирком, а он делил с ней многие свои надежды на будущее. Прогнозы Бирка всегда были оптимистическими, хотя исключительно с эгоцентрической точки зрения. Само существование фермы Ходжа после смерти Бирка выглядело непочтительным к его памяти.
Тори посмотрела на Джейса, поглощенного своей целью; взгляд его прищуренных переливающихся глаз казался рассеянным. Костюм Бирка был инквизитору великоват. Покрой кремовой ткани рассчитывал на более широкую фигуру. На менее уверенном в себе человеке такая одежда сразу произвела бы впечатление поношенной, но Джейс, казалось, даже не представлял себе такой возможности. Даже тряпье беркали ничуть его не смущало.
«Он обладает уверенностью калонги, — с невольным уважением подумала Тори, — и такой же убедительностью. Но почему я должна считаться с его суждением Сессерды, когда я уже видела, как он сам угодил в ловушку? Это безумие! Мне следовало оставаться со стромви или самой найти способ покинуть эту планету».
Сцена в патио казалась мирной и домашней. Сильвия, держа за руку Харроу, болтала о приготовлениях к свадьбе. Калем отпускал уничижительные комментарии по поводу расточительных вкусов сестры.
Стол покрывала серебряная, украшенная звездами скатерть, которую использовали для самых почетных гостей. Вместо каждодневной посуды из розового хрусталя Талия выставила голубой корундовый сервиз, от которого исходило водянистое сияние. Бесшумно двигаясь, Талия обслужила Сильвию, Калема и Харроу, потом предложила незнакомцу пирожные. Получив отказ в форме резкого жеста, Талия унесла поднос с частично опустошенными тарелками в дом.
Несмотря на летнюю жару, незнакомец носил красный бархатный плащ с капюшоном, отчасти прикрывавшим его бледное скуластое лицо. Удачливые бизнесмены-соли часто сопровождали Харроу, но этот человек больше походил на жнеца смерти, чем на торговца.
Незнакомец первым заметил появление Джейса и Тори, пока остальные еще занимались завтраком. Его темные глаза блеснули, а пальцы неестественно сжались, но он не произнес ни слова.
— Доброе утро, — весело поздоровался Джейс. — Это и есть ваш счастливый жених, Сильвия? — Он поднялся по ступенькам впереди Тори.
Сильвия быстро отпустила руку Харроу. Казалось, она беззвучно произносит имя Джейса, тщетно пытаясь быть услышанной. Харроу поднялся, демонстрируя свой рост и атлетическое сложение, и добродушно отозвался на легкомысленное приветствие инквизитора. Калем уставился в свой бокал. Незнакомец мрачно улыбнулся Тори, словно разделяя с ней какую-то зловещую тайну, и Тори присоединилась к остальным, все еще чувствуя на себе его взгляд.
Пока Джейс бормотал сочувственные замечания по поводу жалоб Харроу на природу Стромви, Тори подошла к незнакомцу.
— Мы с вами еще не встречались, — сказала она, твердо выдержав его вызывающий взгляд. — Я Тори Дарси.
— Нет, — резко отозвался незнакомец. — Давайте будем откровенными хотя бы при первой встрече, мисс Мирель.
— Вы ошиблись.
— Вот как? Тогда прошу прощения. — Улыбка незнакомца отражала явное недоверие. — Меня зовут Арес.
Все остальные умолкли при звуке этого имени, как будто в нем скрывались какие-то чары. Сильвия прервала молчание нервным смешком.
— Арес — один из партнеров Харроу, — объяснила она слишком громко. Ее глаза лихорадочно блестели, а лицо покрылось алыми пятнами. Она теперь походила на слабоумную Риллессу.
— Не знал, что кто-то из эссенджи еще торгует с членами Консорциума, — заметил Джейс с дружелюбной беспечностью. Он вскинул голову детским жестом невинного любопытства. Тень от прядей его волос падала на переливающиеся глаза.
— Вы знакомы с эссенджи? — спросил Арес, с подозрением перенося внимание на Джейса. Бархатный плащ натянулся на его напрягшихся плечах.
— Ваш народ имеет замечательную историю, не так ли? — тем же легкомысленным тоном отозвался Джейс и обернулся к Калему. — Вы наслаждаетесь вашей свободой, как и ожидали, Калем? Или ответственность за вашу жизнь, лишившуюся отцовской защиты, давит слишком тяжело? Выглядите вы неважно.
Калем отодвинул от себя бокал, жидкость плеснула на стол.
— Перестаньте болтать, словно идиот-зилтси, — проворчал он. — Где вы были?