Волна ужаса вытеснила разумные реакции радости и облегчения, но Тори постаралась справиться с нахлынувшими эмоциями.
— Мне все равно, кто ты, — обратилась она к невидимому пришельцу, — коль скоро ты в состоянии дать мне средство покинуть эту планету. — Поднявшись на ноги, Тори отодрала от юбки прилипший стручок и направилась к дому.
Она говорила себе, что действует с той же опрометчивостью, которая вовлекла ее в истории сначала с Арнодом Конати, потом с Бирком и нынешним хаосом, но при этом даже не замедлила шаг. Опрометчивость не убила ее до сих пор, а прабабушка Мирель никогда не избегала риска. Пусть вся отведенная Тори доля осмотрительности достанется маме и Лиле, если безопасный образ жизни означает присутствие рядом таких людей, как дядя Пер.
Оми позволил автоматическому трапу челнока мягко опустить его на землю, пока его многочисленные чувства исследовали мелкие детали планеты. Обычное щелканье полевых работников не подтверждало известие о «вахте смерти». Он начал искать другие несоответствия.
Сравнивая свои ощущения с изученной им информацией прили, Оми пришел к выводу, что со времени поступления последних данных на планету был привнесен чуждый элемент. Возможно, это было влияние соли, а может, какие-то менее явные изменения. Новая информация требовала глубокого анализа. Оми посвятил один из сегментов мозга срочной задаче сопоставления данных с имевшимися у него сведениями.
Явные изменения в атмосфере носили следы переизбытка реланина. Впрочем, его количество было небольшим и не внушало беспокойства. Возможно, где-то пролили адаптатор, или физический стресс послужил причиной выброса реланина у потребляющего его соли. Обычно адаптирующий реланин связан с живой тканью, в отличие от легко улетучивающейся чистой жидкости, но все выглядело неопределенным, когда речь шла о соли.
К тому времени, как трап опустил Оми на поверхность планеты, он уже отбросил девятьсот тридцать видов из своего списка потенциально заражающих жизненных форм. Его память содержала подробности, касающиеся более шестисот тысяч видов, известных Консорциуму, и он продолжал процесс соотнесения своих впечатлений с уже рассчитанными эффектами, производимыми живыми видами на атмосферу Стромви. Данные на корабле содержали данные о еще двух миллионах видов, а самый тщательный анализ требовал доступа к базе данных прили. Величие задачи не пугало Оми, но он был разочарован, что первый отбор не принес достоверной статистики.
Оми слегка поклонился, приветствуя приближавшегося к нему мужчину, закутанного в темный плащ. Позади он заметил детей Ходжа и мужчину-соли.
Калонги обратил внимание на крайнюю нервозность Сильвии Ходж вместе с другими, более мелкими признаками, предполагавшими наркотическое возбуждение.
— Я — Оми, почетный инквизитор-калонги и полный мастер Сессерды, — представился он.
Незнакомый мужчина шагнул вперед, и Оми отметил его быстрое контролирование своих реакций.
— Мы польщены вашим присутствием, благородный калонги. Могу я осведомиться о причине вашего визита?
— Сюда был вызван инквизитор, — ответил Оми и пришел к выводу, что незнакомец понял двусмысленность ответа. — Вы — эссенджи? — Мужчина поклонился, слегка улыбнувшись. — Ваше имя не упоминается в данных об этом месте, уважаемый эссенджи.
— Я — Арес, гость Ходжей.
Оми обратил внимание на презрение, с которым Арес произнес фамилию Ходж. Усилив периферические органы чувств, он обследовал Калема Ходжа. Страх и неуверенность охватывали молодого человека, затрудняя более подробное прочтение.
— Сколько всего здесь сейчас гостей?
— В настоящее время я — единственный гость, — отозвался Арес, — если не считать Харроу Фебро, который собирается жениться на мисс Сильвии Ходж. Ранее здесь еще был один незнакомый соли. По-моему, он приходил к мистеру Бирку Ходжу, который сейчас отбыл с планеты по делам. Вы прилетели в поисках этого незнакомца? Он меня заинтересовал, но не показался опасным.
Оми ощущал близость куда большего количества существ — не стромви, чем указывал Арес, но информация была не полной.
— Мой корабль зафиксировал странный звуковой сигнал незадолго до посадки. Вы подали его?
— Я не слышал ничего необычного, — с невинным видом проговорил Арес.