За живот ухватившись, упал,
Хохоча, Полтораки — такой анекдот
Иннокентий — о, мастер! — назвал.
«Иннокентий, товарищ, наверх, по местам,
Анекдот твой запомнят века!»
Аплодирует воину Узбекистан,
От Техасских пейзан два венка.
Поздний вечер. Кузнечик стрекочет в кустах,
Чёрный Ворон висит со звездой.
Победив в себе гордость, сомненья и страх,
Иннокентий пьёт чай с резедой.
Примечания
В оформлении обложки этой публикации использована иллюстрация А.П. Чивурина к «Иннокентию» Б.Б. Гребенщикова.
_________________________
Из переписки Павла Северова с «аппаратчиком Маратом» (Арменом Айрапетяном)
Пользуюсь случаем исправить одну историческую несправедливость (Боря постоянно грозился это сделать, но так и не собрался).
Цикл стихов «Иннокентий» мы написали вместе как равноправные соавторы (их автором в рукописях значился МАРИС – МАРат и боРИС). Я не претендую на славу и гонорар – просто я очень люблю эти стихи (как и наши совместные пьесы «Случай в Версале», «Случай в Антарктиде», «Случай на Литейном»).
Интересно – знали ли об этом Ольга Першина (Протасова), Андрей Тропилло и Андрей Барановский, записавшие в ноябре 1982 года (ко дню рождения БГ) вокальный цикл про Иннокентия. Вряд ли. Хотя с Олей у меня всегда были хорошие отношения, но известность этот цикл приобрёл уже после моего отъезда в Ереван.
Начинался же он в один прекрасный вечер у меня на кухне, когда Боря явился к постоянному соавтору пить чай. Интересно, что в «обычной» литературе мы были чем-то вроде братьев Гонкур, а вот в создании текстов для песен я никогда не участвовал (исключая пару строк в «Летающей тарелке»).
Итак, Боря пришёл с готовой первой строкой: «Иннокентий садится в последний трамвай», и через 20 минут бессмертное произведение было завершено. А дальше – успех и новые стихи раз в неделю.