2200 год. Прошлое.
– Эва! Эва, глупая девчонка, подойди сюда немедленно!
Маленькая белокурая малышка, лет четырёх, быстро схватила деревянную куклу с большими нарисованными глазами и спряталась под огромный куст можжевельника. Улыбаясь и хихикая, ребёнок зажал розовые губки аккуратной ладошкой и притих.
– Эва! – раздался совсем рядом грубый мужской бас, – Немедленно вылезай! Если я тебя поймаю, то высеку!
Малышка продолжала посмеиваться, осторожно выглядывая из своего надёжного укрытия. Рядом с ней, где-то над ухом, пролетел большой красный беспилотник. Услышав характерный звук, девочка повернула голову в сторону дрона и погрозила ему пальцем. Камера на летательном аппарате сверкнула знакомым красным сигналом.
«Демьян, мы нашли её. В десяти метрах от тебя. Поверни голову и загляни под ягодный куст» – прошелестел динамик в ушной раковине мужчины.
– Глупая несносная девчонка, – покачал он головой, – Ну, ничего, я поймаю тебя и посажу на собачью цепь…
С этими словами, Иной быстро преодолел расстояние до можжевельника, и осторожно заглянул в колючие кусты.
– Попалась! – воскликнул он, хватая маленькую белую ручку и не сильно подтягивая её к себе.
Малышка издала громкий крик и с заливистым смехом кинулась мужчине на шею.
– Отец! Ты нашёл меня! – смеялась она, запуская худенькие ручки в его отросшие длинные волосы и подтягивая их на себя.
Демьян сморщился от боли, но ничего не сказал дочери.
– Твоя нянька будет ругаться, разве ты не знаешь, что нельзя убегать из деревни?
– Я не хочу к няньке. Я хочу к тебе, – капризно захныкала Эва и посильнее обхватила мужчину руками.
Демьян выпрямился изаключив девочку в крепкие объятия, понёс в сторону лагеря. Он чувствовал, как её хрупкое сердечко быстро бьётся в грудной клетке. Эва уткнулась носом в его мощную шею и сопела в неё своим тёплым носом. Демьян не выдержал и легонько погладил малышку по голове. Душа его была полностью переполнена любовью и за прошедшие годы, он перестал бороться с этим чувством. Демьян не понимал, почему и в какой момент успел так привязаться с этой пока ещё маленькой женщине, но именно она заставляла его таять, как снежный ком, едва появлялась рядом.
Когда он принял роды у Настасьи, то думал, что больше никогда не увидит небесно голубых глаз собственного ребёнка. Демьян планировал отправить Эву в Конфедерацию, как и многих других своих дочерей, от которых он раньше избавлялся. Мужчина хотел только одного, чтобы у него родился сын. Дочери были никому не нужны, но Эва… Что-то в его душе надломилось, когда он впервые взял её на руки. Вид её сморщенного личика и рефлекторно сжатые маленькие кулачки пробили в его душе невидимую броню. Он заглянула в её небесно голубые глаза, и понял, это его взгляд… Он держал на руках свою маленькую копию, в неприметном обличье ребенка. И пусть она была девочкой, но Демьян решил, что когда-нибудь, сделает из неё настоящую покровительницу собственного народа. Эта мысль так быстро пришла в его голову и вытеснила всё остальное, что у него больше не осталось других стремлений. Забрав младенца у матери, которая вопреки его ожиданиям, всё же выжила, Демьян передал Эву нескольким взрослым нянькам, которым поручил ежедневный уход за девочкой. Необходимость в материнском внимании он полностью исключил, посчитав это бессмысленной потерей энергии и бесперспективным общением. Демьян знал, что от Настасьи нужно было избавиться, как можно скорее. Женщина очень тяжело пережила его первобытное кесарево сечение и с каждым днём силы покидали её.
– Вам нужно принять решение, господин… – однажды обратилась к нему местная повитуха Августа, – Мать Эвы угасает с каждым днём. У нас нет необходимого оборудования и медикаментов, чтобы помочь ей. Её нужно либо убить, избавив от страданий, либо отвезти в Конфедерацию, чтобы её поставили на ноги.
– Убейте её, – коротко кивнул Демьян, сетуя, что его отвлекли от наточки охотничьих ножей.
Повитуха замолчала на несколько минут, видимо, ожидая от него подтверждения приказа, – Убейте, – повторил он твёрдо и повернул голову в сторону пожилой женщины.
– Но, господин… – растерянно пробормотала женщина, невольно приложив руку к губам, – Она ведь мать вашей дочери… И она так молода…
– Не имеет значения, – упрямо повторил он, – Ничего не имеет значения больше. Эва никогда её не узнает. Всё остальное, ваша забота. А теперь, убирайся отсюда, – зло добавил он и хмуро взглянул на рабыню.