Сейчас же руководитель центра космических исследований держал в руках то, что могло перевернуть жизни всего человечества. Увесистая папка с давно забытыми документами и отчетами могла взорваться как сотня ядерных бомб и покрыть род людской радиоактивным пеплом, стать панацеей для всего мира и вернуть историю человечества на путь процветания, или потухнуть как искра в промокшем порохе. Каждый из этих вариантов господин N, конечно, уже продумал до мелочей, но было и кое-что, что никак не давало ему покоя и грызло его сознание.
— Господин министр — нарушил давящую тишину кабинета N.
— Да... Прошу прощения. Так вы говорите, что к нам направляется астронавт, который отправился исследовать Разлом целых восемьдесят восемь лет назад. Как такое возможно и почему документы по такой феноменальной экспедиции оказались глубоко в старых архивах?
— Сэр, второй вопрос я вынужден, к сожалению, оставить без ответа. Но я возьму расследование в собственные руки.
— Это хорошо, — немного с облегчением выдохнул министр, — Я уверен, вам удастся прояснить эту загадку... А что касается первого вопроса?
— Здесь все несколько проще. Подготовка к экспедиции заняла около десяти лет, и было рассчитано, что астронавт вернется на Землю через пятнадцать лет по нашему времени, но видимо была допущена грубая ошибка в подсчетах, что привело к данной катастрофе. Я до сих пор не могу понять, как эту промашку не смогли выявить еще на ранних этапах подготовки. Случись иначе, я думаю, что подобная экспедиция бы не состоялась...
— Что ж... Ситуация сложная... Сколько времени нужно шаттлу, чтобы добраться до Земли?
— Чуть больше недели.
— Вы уже что-то говорили астронавту?
— Никак нет.
— Хорошо... Я знаю, у вас уже есть соображения по этому поводу. Как вы считаете, нам стоит поступить?
— Что ж... Нельзя допустить ни одной ошибки...
Бортовой журнал Брайана Эббота. День 38.
Я был абсолютно прав. Мой умный гусеничный друг совершенно бесполезен на местности, он не может преодолеть большинство природных препятствий. Зато он достаточно функционален внутри лаборатории и отлично помогает с перемещением тяжелых объектов. Спасибо нашим инженерам за то, что он самообучаемый и может выступать в роли отличного компаньона. Его ответы могут показаться немного сухими поначалу, но без живого общения к этому быстро привыкаешь. Я даже не успеваю соскучиться по людям.
Наладить ход мыслей помогает бортовой журнал. Если бы я знал в детстве о плюсах ведения дневника, никогда бы не бросал это дело в самом начале. Пересмотрел несколько записей и хочу извиниться за сумбурность перед теми, кто будет изучать мои отчеты. Постараюсь исправить это недоразумение в будущем.
Конец записи.
***
Брайан сидел за штурвалом и задумчиво глядел в иллюминатор, разглядывая звезды во тьме космоса. Они казались неподвижными светлячками на фоне ночного летнего неба и дружелюбно подмигивали ему. Их холодный свет глубоко проникал в душу, но оставлял только грусть. Где-то среди этих точек должна быть родная Земля, которая так и не давала ответа. Волнение и страх сковывали разум астронавта, который до возвращения из Разлома и подумать не мог, что первые несколько дней полета домой ему придется лететь в тишине, так и не услышав желанной земной речи.
Долго молчавший индикатор входящих сообщений вдруг замигал и вывел Брайана из прострации. Таймер показывал шестнадцать секунд до обработки сигнала. Эббот не сразу осознал, в чем заключается проблема, и не мог понять, чем вызвана несовместимость сигналов, если год назад он мог переговариваться с Землей в режиме прямой связи.
Индикатор обработки сигнала щелкнул и в динамиках начался шум:
«Земля шаттлу "Странник". Повторяю, Земля шаттлу "Странник". С вами говорит руководитель центра космических исследований N. Дайте знать, если вы получили это сообщение».
Наконец-то человеческий голос! Мимолетная радость захлестнула Брайана как соленая океанская волна. Но после подул холодный, пронизывающий ветер сомнений. Слишком много факторов омрачали радость возвращения. Кто такой господин N? Почему сообщения передаются по иной технологии, и почему связь налаживается только спустя несколько дней после выхода из Разлома? Брайана не покидало ощущение, что его совсем не ждали.