…
– Первый мужчина, который был с Аней в ту ночь – это Спиро Леши, албанец с итальянским паспортом. Он приехал в Сербию поразвлечься, и в ту ночь на набережной – наткнулся на Аню. Которая тоже хотела поразвлечься, а главное отомстить. Лазарю, другим мужчинам, всему миру…
…
– После того, как она отомстила – с его помощью – ее нашел Зоран Божаич, помощник Богдана Жераича. Он отвез ее к Богдану, и вот именно Зоран Божаич, бывший сотрудник спецслужб – забрал и выбросил в Дунай ее телефон. Потому что он не первый раз организовывал встречи и свидания своего босса с Аней, и вероятно, не только с Аней – и прекрасно знал, на сколько опасен сотовый рядом с охраняемым объектом и как по перемещениям сотового можно отследить человека…
…
– Божаич отвез Аню к Жераичу. Там между ними произошел секс, потом очередной скандал – в каком порядке я не знаю. Судя по тому, что Жераич все же приказал разыскать и привезти ее – их отношения… скажем так, постелью не ограничивались. По крайней мере, с ее стороны.
…
– Он успокоил… – я усмехнулся – ее, как смог – а потом приказал Божаичу отвезти ее домой, в Ниш. Вывезти ее из Белграда на какое-то время. Когда Божаич вернулся – Богдан сказал ему, что Аня беременна и это надо уладить. Божаич связался с швейцарской клиникой, где делают аборты, назвал им имя Ани как будущей пациентки и проплатил им первый платеж. Все доказательства этого есть в отчете, я проверил – они подлинные.
Василий Никич молчал, потом спросил
– А… кто ее убил?
– Пока не знаю.
…
– Видите ли. Я вообще не думаю, что это дело можно до конца раскрыть при существующей в Сербии системе политических и общественных отношений. Слишком много лжи. Слишком много цинизма и лицемерия.
…
– Божаич клянется, что отвез Аню в Ниш и вручил ее отцу.
…
– Я не знаю, врет он или нет. Пока не знаю. Что произошло между Аней и ее отцом, когда Божаич отвез ее туда – я не выяснил. И вряд ли смогу выяснить.
Никич молчал, явно сдерживая гнев. Потом сказал
– С Миланом не говорите. Я сам с ним поговорю.
…
– Кто еще знает о Жераиче?
– Пока только я. Подозревает мой напарник – но не более того.
…
– ДНК оплачивали вы. Тем счетом.
– Не говорите никому. Я сам поговорю с Богданом. И с Миланом.
Никич вдруг стукнул кулаком по столу
– Мразь…
…
– Знаешь, кто он?
…
– Его отец был известным сербским патриотом в армии, генералом. Он первый начал оказывать нам помощь. Добровольцы молились на него.
Богдан Жераич…
– А теперь…
И были времена похуже.
Но не было времен подлей.
– Я думаю, что он любил Аню – сказал я.
Никич ничего не сказал. Он просто встал…
– Хорошо.
– В связи со всем произошедшим – больше официальных возможностей задавать вопросы у меня нет.
– И не надо. Все вопросы, какие надо заданы.
…
– Ответы буду получать уже я.
Никич посмотрел на меня при свете лампы.
– Вам же не надо напоминать о пользе молчания?
– У русских больше поговорок о пользе молчания, чем у любого другого народа на земле.
…
– Я собираюсь в отпуск. Подальше от Греции…
– Это хорошо…
Василий вдруг опустился на свое место. Махнул рукой.
– Идите. Вас пропустят. А я тут… посижу.
– Может врача?
Василий вдруг оскалился:
– Да иди ты! Быстро! Пока не передумал…
23 мая 2022 года. Близ Ниша, Сербия. День тринадцатый
Одно из правил нашей профессии – никогда, ни при каких обстоятельствах не жалеть преступников. Никогда.
Сами преступники – они обожают давить на жалость, но только тот, кто работает с ними не первый год – понимает, сколько во всем в этом правды. Нисколько. Это как дуры – заочницы. Приезжают в колонии на свиданки к сидельцам, браки регистрируют – и невдомек им, что те письма пишет пара умельцев за пачку чая…
Но вот сейчас – мне было реально жаль Никича. Он на склоне лет – получил своё… и всё сразу. Вопрос ведь не в том, что сделал его брат и что сделал он сам. Вопрос в том, что он один из тех, кто шатал страну и дошатал, один из тех, кто сражался за нацию и страну, один из тех, кто потом круто, как водку с виски смешивал криминал и политику… и вот он получил. От брата. От политического крестника.
От всего мира.
Он умрет скоро – и он умрет со всем с этим. Понимая, в душе – что это и есть то, что они построили. То, что в итоге получилось.