Набрав номер квартиры и обняв себя руками, я ждала, когда из домофона раздастся знакомый голос. Миша не заставил себя долго ждать. Тяжелая железная дверь тут же открылась, как только парень услышал в ответ мое нечленораздельное мычание. Я буквально забежала на четвертый этаж, перешагивая две ступеньки, и, запыхавшаяся, влетела в его квартиру.
— Ты сегодня без предупреждения, — Миша был как всегда в домашних шортах и футболке, на два размера больше.
Наверняка, он как обычно стоял, оперевшись о дверной косяк соседней комнаты, наблюдая за мной, чуть склонил голову набок и согнул колено. Но я на него не смотрела. Неаккуратными движениями я стянула кроссовки и прошла до кухни, чтобы сделать глоток воды. Руки почему-то тряслись, я даже немного пролила на себя и стол, откуда тут же вытерла рядом лежащим полотенцем. Миша наблюдал, но я на него не смотрела.
В голове вертелись лишь обидные слова отца. Надменное лицо Катеньки. Косая полуулыбка Андрея.
Как только я поставила стакан на место, Миша вплотную подошел ко мне и обхватил ладонями мое лицо, намереваясь подарить приветственный поцелуй. Как он это всегда делал.
Он пах персиками и корицей. Это его неповторимый запах, который я очень люблю. И сейчас я чувствую на его шее нотки фрукта, пока он прижимал меня к себе. Его губы уже коснулись моих, но я отвернулась, прильнув к плечу Миши. Почувствовала его легкое недоумение, ведь я каждый раз принимала его поцелуи, но тут же парень опустил ладони на мою спину, обнимая.
Я дернулась, высвобождаясь из объятий. Миша внимательно изучал мое лицо, затем снова притянул к себе, ухватив за талию, и во второй попытке прильнул к губам. Хотел поцеловать, но я не ответила.
— В чем дело? — парень одарил меня непонимающим взглядом.
— Извини. Нет, ни в чем, — мои руки лежали на его плечах, а глаза смотрели на потертое горло футболки.
Очень хотелось рассказать, но я никак не находила слов. Все звучало как-то глупо и однообразно и не объясняло ничего, что я чувствовала.
— Просто… — попыталась начать я, — это все он. И она. И они оба. Папа никогда не повышал на меня голоса. И никогда не сравнивал с мамой. А тут вдруг ни с того ни с сего появляются эти…
— Да кто эти? — уточняющее поглядел на меня Миша.
— Катерина. И Андрей. Мой брат. Сводный брат.
Нос снова начало закладывать, дышать стало труднее, в глазах неестественно поплыло.
— Ты же не станешь меня ни с кем сравнивать? — я посмотрела на недоумевающее лицо Миши.
— Не стану, — коротко кивнул он, все еще не понимая, что происходит.
Из коридора негромко хлопнула входная дверь, я обернулась.
— У тебя кто-то был?
— Нет, — отрицательно замотал головой Миша, выглянув в прихожую. — Может, кто-то квартирой ошибся, ты же дверь не закрыла?
— Не закрыла.
Я снова опустила голову в пол. Слова на ум никак не приходили, и я подумала, что проще отвлечься. Миша все также разглядывал меня, поэтому я просто притянула его к себе, ухватив крепкими объятиями за шею, и отдалась пропущенному приветственному поцелую.
-5-
Я вернулась домой, когда часы показывали полпервого ночи.
Миша просил меня остаться с ним, но я, немного успокоившись и приведя мысли в порядок, решила, что оставлять отца надолго наедине с его новым ребенком, не стоит.
В доме было тихо. Впрочем, как всегда. Обычно в это время папа еще сидел за компьютером, поэтому я без промедлений постучалась в его комнату.
— Пап? — негромко позвала я его и снова постучала чуть громче.
Он не отзывался, и я потянула за ручку.
— Саша! — тут же из-за двери шикнул на меня отец и буквально выпихнул из комнаты в коридор.
Он был в своем банном халате, который поспешно завязывал поясом на талии. Очень странно, ведь папа надевал его лишь в баню, а по дому всегда ходил в спортивных штанах. Только если они не топили ту самую баню. Я внимательно рассматривала его с головы до ног, будто хотела убедиться, что моего отца не растащили по частям тела. К счастью, он был цел, но почему-то раздражен.
— Тебе чего? — грубовато выплюнул он шепотом.
Я снова почувствовала то разъедающее чувство обиды.
— Ты злишься? Почему ты злишься? Что я сделала? — не с этого я хотела начать разговор, но слова сами вырвались из комка сдавленных дневных чувств.
Отец вздохнул и оглянулся на закрытую дверь его комнаты, но раздраженность не прошла. Он схватил меня за руку и оттащил подальше, как будто боялся, что нас кто-то услышит.