– Дожилась, Шенна, скоро ты начнёшь бояться собственной тени, – призналась она и, обернувшись, хотела было направиться в дом, но резко остановилась, устремив взгляд на кого-то вплотную приблизившегося к ней.
– Что вы здесь... – Шенна не успела окончить последнюю фразу, как её тело пронзила волна тока, отчего она как подкошенная рухнула на землю.
Альва Барроса свернул на перекрёсток, когда услышал звук мобильного, доносящийся с заднего сиденья.
– Что за чёрт! – выругался он и тотчас остановил машину на обочине. На заднем сиденье и вправду лежал мобильный телефон, который забыла в машине ночная пассажирка.
– Этого мне ещё не хватало! Что за растяпа такая?! – возмущался он. – То она дверь за собой не закрывает, то мобильный свой теряет! Надо срочно вернуть, не хватало, чтобы меня ещё обвинили в краже. Ай, как некстати! Вчера авария – и вот теперь эта забывчивая мадам. Так недолго заиметь проблемы с визой, – Альва, бурча, развернул автомобиль и двинулся снова к дому своей полночной пассажирки.
Когда Шенна пришла в себя, то ощутила на своей шее туго затянутую верёвку, подвешенную к суку раскидистого дерева прямо у входа в дом, в то время как её ступни упирались в шаткий табурет, который так и норовил опрокинуться от её непродуманно резких движений. Повсюду слышался запах бензина, который Шенна впоследствии ощутила на своём теле.
– Что вы делаете? Отпустите меня! – собиралась прокричать Шенна, но вместо этого у неё получилось выдавить лишь приглушённое мычание, так как её рот плотно заклеили скотчем.
– Пожалуйста, развяжите меня, – вновь попыталась промычать она. В следующее мгновение табурет выскользнул у неё из-под ног, и верёвка плотно сомкнулась на её шее, отчего она забилась в конвульсиях, издавая тяжёлые хрипы, в то время как кто-то чиркнул спичкой, бросив её женщине под ноги.
– Дамочка, вы забыли свой мобильный, – послышался поблизости голос Альвы Барросы, который так и застыл как вкопанный при виде пожираемой пламенем корчащейся в предсмертных конвульсиях Шенны Смит.
Глава тридцать восьмая
Глава тридцать восьмая
Допустив ошибку, исправляй её.
Периандр Коринфский
Los Angeles. Hollywood Boulevard. 03:15 а. m.
После тяжёлого рабочего дня Адам едва держался на ногах, желая как можно скорее добраться до кровати и забыться крепким сном. Тем не менее мысли о новой знакомой не оставляли его. Он знал наверняка, что должен как можно скорее разыскать Еву и вручить ей забытую сумку. Едва он достиг подъезда собственного дома, как неподалёку на перекрёстке мелькнул знакомый силуэт.
– Ева? – Адам насторожился, не веря своим глазам, заметив её, быстро ускользающую вверх по улице.
– Ева?! – окликнул её Адам, но Ева решительно продвигалась вперёд, то ли намеренно не реагируя на его крики, то ли в действительности не расслышав его голоса. Адам бросился следом за ней, понимая, что ещё мгновение – и он упустит её из виду.
– Ева! – снова позвал он, но и на этот раз она не отреагировала, лишь уверенно свернула на одну из пустынных улиц.
– Ева, да подождите вы! – кричал Адам, пытаясь ухватить её за руку, но она в очередной раз тенью ускользнула от него, растворившись в сумраке ночи. Придорожные фонари вдруг разом погасли, будто произошло резкое замыкание. Адам замер, не понимая, что происходит, оказавшись в кромешной мгле.
– Адам, помоги мне! Адам! – внезапно послышались пронзительные крики Евы, долетающие до его слуха.
Адам, сквозь тьму выставляя вперёд руки, практически наощупь устремился к ней – и нечаянно наткнулся на нечто твёрдое. Прямо перед собой он увидел огромное раскидистое дерево, преградившее ему путь своими мощными корнями, вздымающимися ввысь щупальцами огромного осьминога. На одной из веток спиной к нему в петле висела женщина. Верёвка туго сдавливала её шею, отчего она билась в предсмертных конвульсиях.